– Вернусь – построю мост, – подумал Кёнинг, исчезнув вскоре в лесу.
Глава 15
Щепка летела сквозь лес словно демон. Маневрируя на пределе допустимого, сбивая мелкие деревца широкой грудью, и чуть дёргая головой от вспышек пламени седока. Ветви, натыкаясь на Вальтера, буквально рассыпались прахом в яркой вспышке, отчего его путь по лесу был очень заметен.
Барон спешил к той твари, что уклонилась от его атаки! Выбирая между мёртвым и живым транспортом, неизменно следует выбирать живой – враг, вторгнувшийся на его земли, не должен сбежать! Подобную наглость нужно выбивать из голов его врагов самым тщательным образом.
А земли по обоим берегам Иглицы Вальтер уже считал своими – ведь он разгромил барона Хасельхофа, а значит имел право на отторжение и его территорий. Вся земля ему была без надобности – слишком далеко от вулкана. Но километров двести вдоль реки он непременно отгрызёт!
Для начала. Пока людей не станет слишком много. А там и до других земель дело дойдёт!
Под эти размышления он и сам не заметил, как Щепка вынесла его к месту падения крылатой твари. Широкая просека, проломленная гигантской тушей, пестрила обломанными клыками еловых и сосновых стволов, с редкой примесью поваленных кедров, уходя метров на двести вперёд. Похоже перед падением тварь умудрилась сменить траекторию с вертикальной на горизонтальную, но сбросить скорость уже не успевала. Тормозила, похоже, головой…
Сам живой самолёт обнаружился в конце просеки, изредка шевеля конечностями и хвостом. А вокруг него уже копошились фигурки людей – все как один фоня серьёзной силой. Куда там какому‑то барону Хасельхофу?! Особенно выделялись две далёких фигуры, стоявших обособленно – они вдвоём по силе были сравнимы со всеми остальными вместе взятыми.
– Ох, и что ж я маленьким не сдох… И где я их всех хоронить‑то буду? – пробормотав для самоуспокоения какую‑то чушь, Вальтер разжёг пламя вокруг себя, начав выжигать тот бурелом, что мешал ему проехать вперёд. Чем неизменно привлёк всеобщее внимание! Правда он волновался не из‑за числа врагов, и уж тем более не из‑за их силы – перед силой древнего ифрита они были никем. Но его тело всё хуже справлялось с нагрузками из‑за шалящего сердца, и серьёзный бой мог окончательно сломать этот биологический механизм, поставив его в очень уязвимое состояние.
И по‑хорошему бы давно трансформировать сердце в спокойной обстановке, использовав кучу чистого углерода, что имелся вокруг. Да тот же древесный уголь имел ту же самую природу, что и графит – там разница была на уровне расположения молекул. Но Вальтеру не давала покоя одна особенность магических жил, заставляя медлить! А именно замеченная им зависимость пропускной способности жилы от твёрдости углерода в её составе. Как оказалось, в процессе изучения собственного тела, этот показатель неоднороден. И те жилы, что были заложены при рождении, то есть те, что находились в центре грудной клетки, под солнечным сплетением, были куда твёрже и производительнее, чем выросшие гораздо позже. Если первые были похожи больше на каменный уголь, то вторые определялись как чистый графит. А потому создавать сердце из чего‑то такого мягкого как древесный уголь, Вальтер не хотел. Боялся напортачить. По той же причине он выгреб весь запас самого твёрдого углерода, о каком знал – алмазы. Предполагая, что алмазное сердце будет куда лучше справляться с его силой, чем угольное или, тем более, графитовое. А уж превратить весь углерод в своих магических жилах в алмаз и вовсе казалось вершиной совершенства!
Но теперь для этих планов могло стать поздно. Враг у ворот, и его ждала маленькая война, а он впервые не был уверен в исходе. Выдержит ли сердце тот напор силы, что разольётся по венам?
– К чёрту всё! – вынув мешочек с алмазами, Вальтер вытряхнул два десятка неогранённых кристаллов на ладонь, после чего закинул их в рот и проглотил. – Лучше сделать и жалеть, чем не сделать.
Следом от седла были отцеплены обсидиановые перчатки, занявшие своё законное место. И перед подготовившимися к бою чародейками Вальтер предстал уже во всей красе. Да, среди вторженцев были одни женщины, что немного удивляло. Но Вальтер не был сексистом, и был согласен убивать любых своих врагов. Хотя сперва ему всё же хотелось узнать, кто это к нему такой красивый прилетел? Интересно же!
– Вы кто такие? Я вас не звал! – начал на автомате барон, но потом понял, что каноничная концовка не в тему, – Зачем вторглись на мои земли?
Но отвечать ему не спешили. Женщины, что взяли его в полукольцо, или скорей пытались это сделать, продираясь по оставленному ящером бурелому, жадно разглядывали как его самого, так и Щепку. Пауза затягивалась.
– Почему ты напал на нас? – наконец‑то взяла слово женщина с тростью в руках. Одна из тех двух сильнейших, вероятно являлась здесь лидером. По женщине было видно, что дама она непростая, и привыкла всё решать силой. Да в общем‑то все они здесь были не простыми бабами! Возможно орден какой или войсковое подразделение?
– Полёты в моём воздушном пространстве запрещены.
– Мы имеем право летать над всей империей! – парировала чародейка с бронзовой кожей.
– Моя земля – мои правила. Ещё раз спрошу, вы кто? Зачем здесь?
– Это допрос? – удивилась женщина, улыбнувшись одними губами. Глаза её были цепкими и холодными, и следили за каждым движением Вальтера.
– Это дань уважения мёртвым и моё любопытство, – пожал плечами Вальтер, – В зависимости от ответа ваша смерть будет либо быстрой и лёгкой, либо растянется на десятилетия.
– Мы – орден «Бури», – но та даже не дрогнула, услышав угрозу. Слишком часто чародейкам ордена угрожали смертью, – Меня зовут Милдред Венорик – я матриарх ордена. Гранд‑архимаг империи! Мы расследуем смерть Бога. Он жил в человеческом теле, что ты недавно убил…
– Ха‑ха‑ха! А‑аха‑ха! Бога! Бога?! – запрокинув голову назад, разразился диким хохотом ифрит в человеческом теле, – Ты называешь ту тварь Богом?! Ничего смешнее я в жизни не слышал! Даже я. Я(!) далёк от этого звания, претендуя максимум на полубожественность. А эта чёрная сущность, что пожрала душу ребёнка, в чьём теле и проживала, была ничем иным как паразитом. Мерзким захватчиком, отравляющим своим присутствием этот мир. Если для вас он – Бог, то вы в глубокой жопе, девочки! Вы даже на заметите сами, как ему подобные пожрут этот мир! С вашей же помощью.
От слов Вальтера Милдред чуть побледнела. Слишком хорошо эти слова ложились на её подозрения. Слишком! Отчего верить в них не хотелось абсолютно… Но он убил Бога! Он явно знает о них куда больше.
– Ты тоже пожрал душу Вальтера Кёнинга. Так чем ты лучше? – подала голос белокурая девушка, что стояла рядом с матриархом. Молодая, стройная, подтянутая, округлая во всех местах где должна быть! Очень округлая… И сильная. У барона едва слюнки не текли, глядя на всё это великолепие перед ним. Но дело было важнее сисек. Да и смотрела она на него с непередаваемой ненавистью, едва искры из глаз не пуская, – Что ты вообще за тварь?
– Называйте меня ифрит. Бессмертный дух пламени, что застал рождение всего сущего. И нет, солнышко, я не похож на то порождение пустоты. Душа Вальтера стала частью меня – его эмоции, знания, воспоминания, мечты и желания. Он – это я, а я это он. Естественно моя сущность куда сильнее и довлеет над его сутью, и тем более не приемлет его пороки, но те же родственные узы для меня не пустой звук. Пусть Вальтера и изгнала его семья, я всё ещё считаю себя Кёнингом. Душа же того мальчика, коего вы зовёте Богом, была уничтожена, разорвана, и поглощена, словно корм, оставив после себя лишь пустую оболочку. В убитом мной человеке не было ни следа человечности!
– И ты вот так просто признаёшься нам во всём? Неужели думаешь, что сумеешь уйти живым? – ехидно оскалилась Электра.
– Я только что всё это придумал, – не остался в долгу Вальтер, – На самом деле я нашёл рядом с вулканом Караско очень интересные артефакты, – тут же потряс он руками, показав чёрные перчатки, начавшие мерцать красным, – Каким моим словам верить решай сама, солнышко. А если в чём‑то обвиняешь аристократа, то потрудись доказать.