– Ты, надеюсь, понимаешь, что это ересь, да? Церковь никогда не позволит распространить подобные идеи! Тебя же объявят врагом веры! Вера в великий Исток утверждает, что огонь есть чуждая воде стихия.
– Чушь и мракобесие. Всё во вселенной взаимосвязано, и даже вода может гореть.
– Ха‑ха‑ха! Вода гореть?! Ничего смешнее раньше не слышала! – не на шутку развеселилась Электра, тем не менее продолжая поливать разрядами воду.
– Да, Электра. Вода не неделимый элемент – вода тоже состоит из двух газов. Их мы и извлекаем сейчас, пропуская молнии через неё. Один из этих газов – кислород, тот самый газ, что порождает огонь и позволяет дышать. Чувствуете, как дышится здесь легко? А второй газ – водород. Лучшее топливо во вселенной, каким питаются звёзды и солнце!
Сейчас вокруг рук Вальтера клубился уже весьма заметный туман, а всем присутствующим стало очевидно, что дышится и правда легко, отчего его слова упали на благодатную почву. Электра, Эльза и Нора, и даже пилот, что пересела поближе, заинтересовавшись происходящим, стали чуть серьёзнее воспринимать сказанное бароном.
Но тот почему‑то надолго замолчал. А пока он молчал, вода продолжала бурлить, под действием электричества распадаясь на газы. И только когда в бочках осталась едва ли треть воды, а вокруг рук барона клубился уже не туман, а очень плотная взвесь, полностью скрывшая его руки от глаз окружающих, он всё же продолжил.
– Я не жду, что вы поймёте следующие мои слова, но всё же я расскажу, что я делаю, – вокруг Вальтера начали образовываться двойные свастики, начавшие быстро вращаться. Сразу шестнадцать массивов! Чем проще был массив, тем большее их количество мог контролировать ифрит. Из четырёх символов он мог создать всего два массива, а из пяти уже всего один – зависимость была очень непропорциональна.
Только в этот раз не было заметных вспышек или свечения, отчего Электра ничего не смогла понять по наблюдениям. Магический дар её тоже молчал. Будто и не происходило ничего у неё на глазах, хотя это было не так!
– Атом водорода в обычном состоянии обладает одним протоном и одним электроном. Такого водорода во вселенной больше всего. Однако, если воздействовать на него ионным излучением, можно добавить к протону несколько нейтральных частиц – нейтронов. И в зависимости от числа нейтронов в ядре атом сменит как своё название, так и важнейшие свойства, такие как атомная масса или дефект массы. Водород с одним нейтроном – это дейтерий. Так называемая тяжёлая вода, если он был растворён в обычной воде. С двумя нейтронами – тритий. Ещё более тяжёлый водород, рождаемый в верхних слоях неба с помощью космического излучения. Есть и более тяжёлые изотопы, но нам они ни к чему – слишком нестабильны. И сейчас я, используя свою силу, как раз создаю из обычного водорода тот самый тритий.
Пока Вальтер говорил, газ рядом с ним претерпевал стремительные изменения. Он начал мерцать мелкими вспышками, будто сотни тысяч светлячков зажигались и гасли в стремительной чехарде. Уплотнялся, собираясь во всё более правильную сферу, и даже гудел! Гудел странно, пискляво, словно неведомый зверь, прищемивший лапу в капкане. При этом процесс этот шёл стремительно, серьёзно истощая силы ифрита – он не мог себе позволить годами заниматься чем‑то подобным! У него были и более важные дела. И всё равно это заняло почти час.
А после этот шар и вовсе начал сиять, разгораясь внутренним светом.
– Готово, – когда он сжался с пары метров до нескольких десятков сантиметров в диаметре, шар вдруг медленно налился светом, уподобившись солнцу. – Я пока контролирую реакцию слияния, но это отнимает силы. Не думал, что гравитационная ловушка и создание тритонов (протон + два нейтрона) водорода будут стоить таких сил…
Электра с удивлением перевела взгляд со светящегося шара на покрасневшего и взмокшего Вальтера, чьи руки даже немного подрагивали, после чего вновь уставилась на неведомые чары.
– Что это, Вальтер? Я ни слова не поняла из твоих объяснений…
– Мы тоже. Скажи, чтобы мы поняли, пожалуйста, – наконец взяла слово и Нора, выступая от обеих подруг. Эльза похоже поняла ещё меньше, отчего ей было сильно неловко встревать. – Но выглядит и правда красиво!
– Это бомба. Бомба, что уничтожит весь остров инквизиции. Солнечный огонь. Сила, несущая на себе ярость звёзд! – Вальтер ответил быстро, не оглядываясь на собеседниц, ибо опасался потерять контроль над ловушкой водородной бомбы. Игры с гравитацией даже в таком маленьком масштабе (едва ли тридцать сантиметров радиусом) давались Вальтеру с огромным трудом! Двадцать пять с половиной килограмм трития – это не шутка! По его расчётам один килограмм этого топлива мог породить взрыв в шестьдесят четыре и две десятых килотонны в тротиловом эквиваленте. Верно ли он посчитал? Бог весть. Вальтер просто перевёл атомную массу трития из а.е.м. в килограммы, разделил один килограмм на это значение, получив число атомов в массе, и умножил получившееся число атомов на дефект массы одного атома в джоулях, после чего разделил полученную энергию на тротиловый эквивалент. В уме… Мог ведь и ошибиться. Да и подсчёты примерные.
– Здесь двадцать пять с половиной килограмм трития. Это огромная мощность! Чуть больше одного и шести десятых мегатонны в тротиловом эквиваленте… – наткнувшись на непонимающий взгляд всех присутствующих, не знавших даже о существовании тротила, Вальтер был вынужден перевести на более понятные цифры. – Зараза… Ладно, объясню на примере чёрного пороха. Электра, ты ведь знаешь что это такое?
– Ты совсем‑то меня за неуча не держи! Конечно знаю! В пушках и мушкетах используют. Меня между прочим во дворце учили им пользоваться.
– Да‑да! Я тоже знаю! – подключилась Нора, замахав ручкой.
– И я! Папа о нём часто говорил, когда рассказывал о военных стычках на границе. Много им крови попортили соседи этим порохом.
– Так вот в этом шарике, – кивнул Вальтер на светящийся шар, всё ещё не готовый взорваться из‑за недостатка давления и температуры, – содержится энергия двух миллиардов трёхсот девяносто миллионов тонн чёрного пороха.
– Прости…? – Электру аж в пот бросило, как она услышала цифру. Нет, что такое миллиард она понимала – тысяча миллионов. В конце концов финансы тоже были в её программе обучения. Но осознать ТАКОЕ количество пороха даже мысленно её мозг просто отказывался. Девушка даже сделала пару шагов назад, покосившись на яркий шар. – Сколько пороха?
– Два миллиарда, триста девяносто миллионов тонн, – спокойно повторил барон.
– Хэ‑эх… Это шутка такая? – с трудом выдавила из себя Электра. Взрыв подобной мощности она даже представить не могла! Даже теоретически не допускала такую возможность!
– Ваше высочество, что случилось? Это что, очень много? Погоди… тонн? Эм…. Чего?! – до Эльзы тоже дошло, о чём идёт речь, отчего она сразу растерялась.
– А что такое миллиард? Я только миллион знаю, – нахмурилась Нора, напрягая память. Её так до конца и не доучили – ни к чему, видите ли, бабе много знаний. Всё одно замуж выйдет.
– Миллиард, Нора, это тысяча миллионов, – ответил ей Вальтер, чем заставил зависнуть вообще всех присутствующих. Даже бывшего пилота виверны – та тоже грела ушки, желая приобщиться к чему‑то непонятному и новому. К огромным цифрам в этом мире просто ещё не успели привыкнуть. – И да, Электра, это, мать его шутка. Будь уверена, инквизиции будет очень и очень весело – они оценят! Так весело, блядь, что эти твари даже в аду продолжат ухахатываться!