- Я боюсь, – честно призналась она, передавая инфокристал Максиму, – боюсь передавать вам, дексистам, разумного киборга.
- Мисс Тиммонс, никто уже давно опыты над ними не ставит. Над разумными, я имею ввиду.
- А если его признают… опасным? – задала она вопрос, который боялась озвучить с того момента, как Кобарин обрисовал перспективы исследования.
- Не знаю, – так же честно ответил бывший ликвидатор, – но не думаю, что вариантов много. Збышек едет, он, я абсолютно в этом уверен, будет отчитываться по всем результатам. Я бы советовал вам еще раз напомнить ему, что у него брошена диссертация. Это мало того, что прекрасный шанс возобновить над ней работу, но ученое звание не будет лишним эксперту по киборгам. Солидности добавит.
- Вы невыносимы. От вашего цинизма мороз по коже.
- У вас есть Сара. Она сказала, какие вышибла для вас условия, несмотря на мой цинизм? – хмыкнул Кобарин, который был почти уверен, что более-менее нейтральное настроение главы ОЗК именно этим и объясняется.
- Сару вы бессовестно у меня переманили!
- Переманил – это если бы она уволилась от вас и перешла к нам. А предприимчивая Сара Соломоновна совмещает эти две позиции. Не тратьте нервы. Одно из условий сотрудничества – часть претензий теперь должны быть обращены к нам как к производителю. Правда ответ на эти претензии поручен Саре, так что... Надеюсь, из меня не сделают на Земле чучело и не выставят его в главном офисе с табличкой «Пал жертвой собственной инициативы». Или того хуже.
Максим в самом деле не знал как отреагирует на случившееся большая часть руководства. Но надеялся на лучшее. В конце концов, не так много ОЗК ест и не так много тратит электричества. Опять же, ОЗК на баланс не приняты, а формулировка «по итогам деятельности» имеет много трактовок.
Распрощавшись с Кирой, Максим поднялся на борт и корабль стартовал с планеты.
В космопорте их встретили два катера и быстро доставили в Центр.
Прошли первые часы, знакомство, представление, устройство по комнатам, экскурсия для Збышека и долгая беседа Кроля с Мэй.
Прибывших встретили почти дружелюбно. Для людей это оказалось большой неожиданностью, они привыкли считать работников DEX Company личными врагами, и им в голову не приходило, что противник подобных чувств не испытывает. Скорее… и обиднее, что ОЗК серьезным противником никогда не считали. Вроде как молодых энтузиастов против них, взрослых и рассудительных.
За первые недели главный психолог ОЗК получила двойственное впечатление от центра. Конечно, все было организовано хорошо и жившие здесь киборги были очень довольны. Но как у любого врача, у Мэй был свой стиль работы и с малолетними киборгами она обращалась как любящая мама: балуя, дурачась, угощая, уча в процессе игры. Здесь к осознавшим себя киборгам относились как к взрослым, волей случая, выросшим в полной изоляции. Или как к иностранцам, внезапно оказавшимся в чужой стране, с полностью другой культурой, менталитетом и языком.
- Понимаете, коллега, – говорил Кроль, – у любого человека или киборга должна быть цель. Процессор всегда ее устанавливает и наши подопечные привыкли к тому, что они постоянно к чему-то стремятся. Поэтому мы и начинаем сразу с отработки этого навыка.
- Это я понимаю, но у ребенка должно быть право на период беззаботного детства.
- Это да, но вы сами понимаете, что у ребенка не должно быть много свободного времени, чтобы дурным мыслям некогда было в его голову прийти. Ребенок должен учиться, ходить в спортивную секцию, принимать участие в самодеятельности, клубах по интересам, собирать двигатель будущего в гараже отца, подрабатывать волонтером, готовиться к олимпиаде, ходить в кино и заниматься еще полсотней дел. Чтобы все его возможности были задействованы. Тогда он сам научится грамотно распределять усилия, структурировать время. Он поймет что ему нравится, ознакомится с максимально возможными социальными ролями. Понимаете? Киборги не дети, у них нормально сформированный, замечу очень гармонично сформированный мозг, поэтому они очень быстро учатся, нужно ловить их короткий миг взросления для их же блага. А не тратить его на просто игры. Слишком велик получится процент ничем не примечательных личностей, инфантильных и инертных, если упустить этот период. Прикажут – сделаю, нет – значит не надо.
Мэй не была против такого принципа воспитания. Просто в Центре DEX, похоже, систему возвели в абсолют.
Задай цель и двигайся к ней, не видя препятствий, все во благо человечества, ты его часть, в том числе и твоими усилиями оно движется вперед.
Ты сильнее, быстрее, выносливее обычного человека, с тебя больше спрос и требования выше.
Мы хотим гордиться тобой, не разочаруй нас.
И воспитанники Центра перли к цели с энтузиазмом танка. Или киборга.
При этом самой Компании все равно, что будет с разумными киборгами, все во власти человека, который взял на себя труд ими заниматься. Пока такой человек есть. Страховка, что Центр не закроют – сами его воспитанники. Даже если Центру не повезет и его возглавит равнодушный к ним человек, они по-прежнему будут искать сородичей и помогать им, со временем, они смогли бы сами заменить некоторых преподавателей Центра. Зарплата у сотрудников хорошая, настолько, чтобы гарантировать, что они будут качественно ее отрабатывать. Личная неприязнь практически исключена, ведь никто не обязан любить. Должен ответственно учить, тренировать, направлять.
Любить, но давать все в меру сил или быть равнодушным, но дать все возможное. Мэй была за первое. У нее понемногу формировалась идея, которая совместила бы нужное и желаемое. Например, разделить киборгов на только что осознавших себя и отдать их под опеку ОЗК, а потом переводить сюда. Или дополнить программу не только рациональными дисциплинами. Дать большую свободу самоопределения. В конце концов, оставить два Центра, два периода обучения. Почему нет?
Мэй понимала, что рациональных дексистов будет трудно убедить продлить срок переподготовки, но у ОЗК тоже есть финансовые возможности. Можно разделить. Так их вклад будет весомее и право настаивать больше, чем если вся программа будет финансироваться DEX Company.
Последнее время, с момента их прилета прошло больше месяца, Мэй особенно часто стали приглашать в лабораторию, так как вопрос упирался в психологическую составляющую.
- Как дела, Мэй? – приветствовал ее Збышек и нестройные гул работающих здесь же специалистов.
- Хорошо. У тебя что нового?
- Движемся, но понемногу, – сознался ученый.
Сначала Збышек захлебывался от избытка чувств, получив доступ к архивам. Если бы все это знали раньше! Скольких тупиковых гипотез он бы избежал! Чип разработали бы на полгода раньше! А сколько есть готовых решений для улучшения запущенных в производство моделей, какая огромная база в работе! Даже если отправлять по одному улучшению в каждую партию, хватит на несколько лет и это только по «шестеркам»! И все это законсервировали из-за синтеза Гибульского, все усилия бросили на «семерок».
С последними ком проблем рос на глазах. Ломать не строить. Мозг заготовки нельзя было подвергнуть операции, навсегда исключающей мышление, так как это неотъемлемая часть и следствие высшей нервной деятельности. Стоит блокировать или изолировать хоть какую-то часть гарантированно полностью под процессор «становилось» не идеально выверенное тело, а ущербное, соответственно и управлять телом так эффективно не получалось. Промежуточный узел между процессором и имплантами, мозг, нельзя было менять. Увы. Единственный путь – усиление процессора. На основании имеющихся данных вычислили то самое «узкое место», диапазон волн и множество других параметров, которые слабо контролировал процессор «шестерок» и которые стали импульсом для развития биологического мозга.
Додумались до этого просто – по многомиллионной базе обследования обыкновенных детей. Сопоставили характеристики, вычислили источник и блокировали.