Киванов опустил вилку в тарелку.
- Что ты имеешь в виду?
- Историю про угнанный вездеход ты можешь рассказать кому угодно, только не мне, - мило улыбнулся Качетрян.
- Почему?
Качетрян сложил руки на столе и, подавшись вперед, доверительно посмотрел Борису в глаза:
- Потому что час назад я уже кормил тебя обедом. Киванов задумчиво почесал подбородок.
- Ты ничего не путаешь? - на всякий случай спросил он. - Знаешь, Карен, недовольно поморщился Киванов, - я жутко устал, и, наверное, поэтому твоя шутка до меня не доходит.
- Борис, я не шучу, - все так же серьезно смотрел на него Качетрян. - Я видел тебя здесь, в столовой, час назад.
Киванов весело и беззаботно закивал головой.
- Точно, - криво усмехнулся Киванов. - Это значит, что мне нужно забежать к Марте, чтобы она дала мне витаминку и уколола в попку средством для восстановления памяти.
Качетрян поднялся из-за стола, снял халат и колпак и аккуратно положил их на стул.
- Ты наелся? - спросил он, взглянув на Киванова сверху вниз.
- Да, спасибо. Вот только еще чайку выпью...
- Чайку выпьешь потом. - Качетрян тяжело вздохнул. - Пошли.
- Куда? - полюбопытствовал Киванов.
- Увидишь, - мрачно пообещал Качетрян.
- Карен, я устал и хочу отдохнуть... - попытался отказаться Борис.
Но Качетрян был непреклонен:
- Сначала во всем разберемся, а уж потом делай что хочешь.
Они вышли из столовой, по дугообразному коридору обогнули жилые комнаты и вошли в переход, ведущий к лабораторному корпусу. Пройдя по радиальному коридору, они остановились около двери командного отсека. Качетрян открыл дверь и жестом пригласил Киванова войти.
Пульт, состоявший из двенадцати похожих на металлические шкафы разъемных блоков, занимал почти весь отсек. Для операторов оставался лишь небольшой пятачок свободного пространства возле входа, на котором с трудом могли разместиться три человека. В режиме полной загрузки с главного командного пульта можно было контролировать работу всех автоматических систем станции. Но в настоящее время большинство датчиков на нем не горели, поскольку в условиях "пятнашки" была отключена вся дублирующая автоматика и автономные системы жизнеобеспечения каждого из корпусов.
Над клавиатурой главного компьютера станции колдовал Иво Кийск. Напевая что-то вполголоса и отбивая ритм каблуком ботинка, он был настолько увлечен своей работой, что даже не обернулся, когда позади него открылась дверь и в отсек вошли Качетрян с Кивановым. Стоя позади Кийска, они какое-то время молча изучали его квадратные плечи и массивный, коротко остриженный затылок. Наконец Качетряну надоело ждать.
- Кто дома? - спросил он, стукнув пару раз по крышке стола.
Кийск недовольно глянул на незваных гостей.
- Что, совсем нечем заняться?
Качетрян сделал успокаивающий жест рукой и, развернув стул, сел рядом с Кийском.
- Извини, Иво, мы буквально на пару минут. Пожалуйста, отнесись к тому, что я скажу, с предельной серьезностью, поскольку от твоего ответа может зависеть очень многое.
Качетрян сделал многозначительную паузу.
Кийск перевел взгляд с него на Киванова, гадая, от кого из двоих ожидать подвоха.
- Ну? - нетерпеливо произнес он. Качетрян указал пальцем на Киванова:
- Когда и где ты видел в последний раз этого человека?
Кийск окинул Киванова изучающим взглядом, как будто впервые видел.
- Слушай, Карен, - недовольно скривился он, - мне твои хохмы...
- Иво, я прошу тебя ответить только на один вопрос, - решительно перебил его Качетрян. - Когда и где ты видел в последний раз Бориса?
- Полтора часа назад в столовой, - с обреченным видом отрапортовал Кийск.
Лицо Киванова недоумевающе вытянулось.
- Ну что, доволен? - с чувством исполненного долга спросил Качетрян. Надеюсь, ты не думаешь, что Иво решил подыграть мне?
Киванов опустился на стул.
- Я ничего не понимаю, - произнес он растерянно и беспомощно развел руками. - Я был в Лабиринте и всего полчаса назад вернулся на станцию.
- Да что случилось, ребята? - заволновался Кийск. Качетрян, видя, что Киванов сейчас не в состоянии что-нибудь внятно объяснить, сам пересказал Кийску историю об угнанном вездеходе.
Кийск слушал внимательно, не перебивая и не задавая никаких вопросов, и только время от времени посматривал на Киванова, который, подтверждая все сказанное Качетряном, обреченно качал головой.
- Ребята, вы точно не шутите? - спросил Кийск после того, как Качетрян закончил рассказ.
- Какие уж тут шутки! - возмущенно всплеснул руками Качетрян.
Кийск поднялся со стула.
- Пошли к Маклайну.
- А может быть, к Марте? - все же попытался пошутить Качетрян.
- Нет, к Маклайну. - Кийск жестко отсек любую возможность обратить дело в шутку. - Если на станции объявились, два Бориса, значит, один из них - чужой.
Глава 3
УЛЬТИМАТУМ
Профессору Маклайну было пятьдесят пять лет. Это был человек ростом ниже среднего, с маленьким, узким, заостренным книзу лицом, на котором прятались небольшие тусклые глазки и, нависая над вялыми губами, вытягивался вперед и вниз длинный острый нос. Где-то на середине носа сидела перекладина старомодных очков в тонкой металлической оправе, которые постоянно норовили сползти к самому кончику. Завершала картину розоватая блестящая лысина, отороченная венчиком рыжеватого цвета волос.
Маклайн представлял собой классический тип ученого: большой и заслуженный авторитет в своей области знаний и при этом совершенно ни на что не способный организатор. Он согласился возглавить экспедицию, только понадеявшись, что на планете с индексом "пятнадцать" в плане общего руководства от него будет требоваться гораздо меньше работы, чем в родной лаборатории, и он наконец-то сможет закончить свой фундаментальный труд. Название этой новой теоретической работы профессора Маклайна, относящейся к одной из областей космогонии, было настолько длинным и труднопроизносимым, что проговорить его от начала до конца без запинки мог только сам Маклайя. Друзья же и коллеги, обсуждая с Маклайном его рукопись, предпочитали называть ее Просто "Основы...".
Сразу же по прибытии экспедиции на планету Маклайн с головой ушел в дебри "Основ...", предоставив все бразды правления своему заместителю Иво Кийску.