Лиля замерла и испуганно посмотрела на дочь. Нельзя было доводить ее до слез. Макс предупреждал, что сильный стресс может вызвать нежелательные воспоминания. Она подошла к дочке, села рядом с ней на кровать и нежно обняла. Какое-то время они просто плакали, а потом Лиля пообещала Стасе, что, как только Макс позволит, они поедут в самый крупный торговый центр и купят ей новый гардероб от белья до верхней одежды.
Такую прогулку Макс разрешил на четвертый день после пробуждения. Стася уже совершенно окрепла, головокружение прошло, тошнота не мучила, а ноги крепко держали на земле. Из окна маминой машины она могла разглядеть родной городок. Он носил забавное название Солнечный и скорее походил на дачный поселок для обеспеченных людей. Двух- и трехэтажные дома, отгороженные от улицы высокими заборами, кричали о достатке своих владельцев. Аккуратные лужайки, парк с озером, детская площадка — самый настоящий буржуазный рай. Кое-где шли стройки, но было ясно, что вскоре на их месте появятся такие же ухоженные коттеджи.
Торговых центров в городке было всего три. Лиля отвезла Стасю в самый крупный. Она сказала дочери, что та может не переживать из-за денег и выбирать все, что пожелает душа. Но Стася решительно предпочитала простые вещи. Не понимая почему, она не могла даже взять в руки вешалку с дорогим платьем. Ее не покидало странное ощущение, что все это должно быть ей не по карману, когда Лиля с энтузиазмом выбирала за нее шикарные вещи.
После удачного шопинга Лиля повела Стасю в салон, где после многочасовой работы стилиста из нее сделали «конфетку». На самом деле измученная лекарствами, лишенная солнечного света Стася была похожа на живой труп, и видеть ее такой Лиля просто не могла. Ее мучила совесть, что из-за нее молодая красивая девушка стала похожа на чудовище.
— Дорогая, пообедаем в кафе и домой, — сказала она, подхватывая дочь под руку. — Ты, надеюсь, не очень устала?
— Нет, я так рада, что вышла куда-то из своей комнаты… — ответила Стася.
— Вот и отлично!
Они сели за столик в ресторане, сделали заказ, и Лиля завела тему, которой до этого не касалась. Она сообщила Стасе, что у нее есть дедушка. Он был отцом Сергея Орлова, но из-за давней ссоры не общался ни с Лилей, ни со Стасей. Сейчас, как оказалось, он горел желанием наладить отношения с внучкой.
— Но если мы не общались, тогда с чего вдруг сейчас в нем проснулась ко мне любовь? — недоверчиво спросила Стася.
— Сама понимаешь, Михаил Иванович уже немолод… — вздохнула Лиля. — В любом случае мы с Максом считаем, что вам стоит наладить контакт. Он твой родной дедушка, а то, что когда-то у папы с ним был конфликт, не должно иметь к тебе никакого отношения.
— А из-за чего они поссорились?
— Не знаю… У Михаила Ивановича тяжелый характер. Думаю, Сереже не нравилось, что он пытался давить на него и нашу семью. Но это все в прошлом.
— Мам, а дедушка знает, кто я и чем занималась? — осторожно поинтересовалась Стася.
— Да, об этом… — Лиля замялась и стала нервно теребить в руке салфетку. — Нет, он ничего не знает. Ты же понимаешь, вопрос деликатный… Но он знаком с Сашей и очень ему доверяет.
— С Сашей? Моим бывшим парнем?
— Да. Именно поэтому мы не стали разубеждать деда, что вы все еще вместе.
— Что?! Но это же не так! — вспылила Стася. Она не помнила Сашу, но этот обман пришелся ей не по душе.
— Мы с Сашей уже говорили, и он не против, — спокойно сказала Лиля, словно это было пустяковое дело.
— Не против врать моему дедушке? — нахмурилась Стася.
— Нет, Станислава, он не против снова стать твоим парнем, и если ты действительно хочешь начать новую жизнь, то примешь это предложение, — раздраженно выпалила Лиля. Она совсем не так представляла этот разговор и злилась, что дочь сразу принимала предложение в штыки, давая понять, что в этом вопросе с ней будут проблемы.
— Но я его даже не помню!
— Ничего. Скоро снова познакомитесь, может быть, у тебя случится проблеск, и ты вспомнишь свою любовь! — ее тон очень напоминал приказной, и Стася обиженно отвернулась. Ей не нравилось, что решали за нее, как и не нравилось начинать новую жизнь с обмана.
— Ты будешь диктовать мне, с кем встречаться? — процедила она.
— Пока ты сама не сможешь разумно принимать решения — да! — сказала как отрезала Лиля.
Обед не удался. И хотя Лиля вскоре смягчилась и завела разговор о беззаботных женских штучках, Стася только и думала, чтобы поскорее вернуться домой. Пусть она не помнила своей жизни, но чувствовала, что не привыкла к такому давлению. Видимо, бунтарское прошлое напоминало о себе. Ей хотелось свободы, но вместо этого Стася оказалась пленницей в собственном доме.