– Вы говорили. И даже показывали нам чеки с заправок и за аренду номера. Но не говорили, с кем вы были.
Он выдержал паузу и обронил с улыбкой:
– С девушкой. Она есть на фото. И да… – он приложил ко рту ладонь ребром и громко прошептал: – Ее данные у меня тоже есть. Можете проверить. Пересылаю наши фото, товарищ подполковник.
– Проверим…
Хмельнова рассеянно листала присланные фотографии, не делая попытки их увеличить и рассмотреть подробнее. Она была умной и понимала, раз он так открыт, значит, все сказанное им – правда.
– Убедительно, – кивнула она нехотя. И тут же колко глянула. – Экий вы, Грабов, гуляка. Двоих свели в поединке, с третьей уехали на свидание.
– Вот уж поединок – не моя идея. Алла принимала решение. С нее и спрос. Ну и с Ирины тоже. Делить, понимаешь, меня вздумали. – Он противно выпятил губы, изображая обиду. – Еще и подставила меня, завещав квартиру.
– Но вы-то, как я понимаю, не были против такого подарка? – задала она последний вопрос перед тем, как выйти из комнаты для допросов.
Он тоже поднялся с места, понимая, что не задержан. И с легким смешком произнес ей в спину:
– Нет. Против я не был…
Выйдя из отделения полиции на улицу, он понял, что страшно устал. Напряжение было адским. Хмельнова отслеживала каждый его вздох, каждый поворот головы. Захотелось домой, снять с себя всю одежду, казавшуюся зловонной после того, как он сидел на стуле для преступников. Встать под душ и забыться. А потом сварить себе кофе. Напиться его до кругов в глазах. Чтобы как следует прочувствовать его неповторимую горечь, которой мог бы запросто лишиться, усядься он на нары. Без кофе он не мог. И без свободы тоже. Без комфорта еще. И без солнца этого агрессивного, высушившего траву до сенного хруста.
Господи, какое счастье, что он позаботился об алиби!..
Нетвердой походкой он дошел до своей машины. Сел в нее, тут же заперев изнутри. Нашарил бутылку воды в кармане двери. Выпил залпом почти пол-литра. И тут же полез под свое сиденье. Нашарил там старый телефон, включил и сразу же набрал нужный номер.
– Алло… Это я…
– Я поняла, – ответил ему женский голос. – Как все прошло?
– Нормально. Тебе будут звонить. Может, и вызовут. И будут задавать вопросы о нашем с тобой вечере.
– Я готова.
– Но мы не продумали одно: как мы с тобой познакомились? На этом можно попасться.
Женский голос из трубки пропал. И дыхания не стало слышно. Иван подумал, что она отключилась. Отвел телефон от уха, глянул. Нет, секунды бегут.
– Алло!
– Я здесь.
– Так как мы с тобой познакомились? – поторопил он, устав слушать тишину. – Не говорить же им правду!
– Нет, конечно, – отозвалась она со вздохом. – Это наказуемо.
– Уголовно наказуемо? – со смешком уточнил Грабов.
– Это всяко-разно наказуемо, – последовал ответ. – Я приеду сегодня к тебе. Обсудим. Прямо сейчас и приеду. Я недалеко от твоего дома. Вдруг они позвонят мне уже сегодня вечером?
Ему не хотелось сейчас никакого обсуждения и создания легенд. Ему хотелось в душ и много кофе. А потом поваляться на балконе в плетеном удобном шезлонге, пялясь в телефон. Стыдно признаться, но он любил всякие глупые ролики. Хихикал над смешными. Ужасался страшным. С удовольствием бы сейчас пошарил в интернете.
Но необходимость диктовала свои условия.
– Я буду примерно через полчаса.
– Жду…
Грабов выключил телефон. Снова сунул его под свое сиденье. Но вдруг опять за ним полез. Что-то не понравилось ему в последнем разговоре. Что-то насторожило, а что, он не мог сейчас понять. Но раз интуиция царапала, значит, что-то было. Иван решил, что подумает об этом позже. Но вот от телефона точно надо бы избавиться. Выбросить? Спрятать получше? Или передать в надежные руки?
– Надо подумать, – пробормотал он, выезжая со стоянки перед отделом полиции. – Срочно надо подумать.
Глава 17
– Опять ты?!
Харин раздраженно повел шеей, рассматривая накачанного красавчика, только что преградившего ему дорогу. Он вообще-то шел домой после смены. Вышел на остановке из ведомственного автобуса и шел домой. Там его ждала порция макарон. В кармане спецовки лежала банка тушенки. Диспетчер Маша откуда-то начала возить и продавать им с хорошей скидкой. Тушенка была хорошей, с кусочками мяса и лавровым листом. Он уже две банки съел. Понравилось. И сейчас собирался открыть третью и вывалить содержимое прямо в кастрюлю с макаронами, которые он успел сварить утром.