– Да, – ответил Дима сонно.
Вера обеспокоенно заворочалась на его плече.
– Понимаю, я в другом часовом поясе, но информация только что получена, – раздался голос приятеля, явно разбавленный алкоголем. – Информация стоящая. Думаю, ты не обиделся, что я тебя разбудил.
– Я не спал. Я с девушкой, – неожиданно признался Андреев и, сам от себя не ожидая, поцеловал Веру в макушку. – Так что не так с Ниной Проскуриной?
– С ней все не так, Димон. Она умерла год назад. А перед этим долго судилась с родственниками по поводу наследства. Что-то с жильем, кажется. Как умерла и от чего – не знаю. Прости, времени было мало. Но что ее уже год нет в живых, это точняк. Я молодец, Димон?
– Не то слово!..
Спасть после таких новостей, снова переворачивающих все с ног на голову, он больше не мог. Осторожно высвободив плечо, чтобы не разбудить уснувшую Веру, он встал и ушел на кухню. Долил воды в чайник, включил. Насыпал в специальную чашку с двойной крышкой под заварку травяного чая. Купил недавно в супермаркете. Этикетка обещала мозговую активность и бодрость. И то и другое не помешало бы. Пока закипал чайник, посетила мысль позвонить Хмельновой. Разбудить ее, обрушить на нее последние новости. И он даже влез в телефон, открыл WhatsApp, убедился, что Хмельнова была там три часа назад, и со вздохом отложил телефон в сторону.
– Что случилось? – кутаясь в простыню, на пороге кухни стояла сонная Вера.
Он как раз заваривал себе чай.
– Ты будешь?
– Нет. Лишняя жидкость на ночь мне ни к чему. Морда будет шире кастрюли наутро, – пробормотала она, присаживаясь к столу.
– Ну, какая же у тебя морда, Вера? – развеселился неожиданно Дима. – У тебя довольно милая мордашка. Особенно когда не накрашена.
– Правда? – ее губы тронула улыбка, она поправила сползающую с плеч простыню, прошептала: – Так приятно. Не бог весть какой комплимент, но первый от тебя. Уже что-то…
Так, разговор снова подразумевал очень личное, очень тесное общение душами. Он этого не хотел. Он от этого раздражался.
– Кто звонил? – она сразу уловила его напряжение.
– Приятель давний. Помог мне человечка одного пробить. – Он рассказал ей в двух словах о своих дневных мытарствах. – Вот сразу мне не понравилось, что по паспорту она Нина, а Грабов называл ее Машей. Почему?
– И? – Вера дотянулась до его чашки, понюхала, сделала пару глотков. – О, вкусно. Заваришь и мне?
– Допивай, – разрешил он великодушно. – Я себе еще сделаю.
Он снова включил чайник и полез в шкаф за чайной упаковкой. Достал другую чашку, насыпал в нее чайных листьев, скрученных в тугие катышки. Залил подоспевшим кипятком. И неожиданно поймал себя на мысли, что ему приятны эти немудреные хлопоты. У него проблемы, а Вера как надежная боевая подруга – вот она, напротив. Сидит, слушает. Не ноет, что он ей спать не дает. Что завтра им на работу и требуется выспаться, а он по телефону болтает, а потом в кухне посудой гремит.
Что-то в этом есть во всем: в том, как она его слушает, как пытается давать советы. И даже тот факт, что утром она займет его ванную и они могут опоздать, его не особенно тревожил.
– Значит, все-таки черные риелторы? – сделала она вывод, когда он минут десять делился с ней своими выводами.
– Да. Но… Но единственное, что меня во всем этом смущает: как они могли попасть в подъезд незамеченными? На записях нет ни одного постороннего человека. Ни Грабова, ни его Нины-Маши, ни еще кого-то! Никого постороннего. Как тогда?
– Мне кажется, я знаю ответ на твой вопрос, капитан Андреев. – Вера вытянула руку по столу в его сторону, нежно погладила костяшки его пальцев. С хитрой ухмылкой произнесла: – Я, собственно, за этим и приехала, а ты сразу потащил меня в койку.
Глава 21
Полицию вызвали две подружки, проживающие на первом этаже в квартирах дверь в дверь. Одной было восемьдесят два, второй восемьдесят четыре. Правда, позвонили они Вере на личный телефон, а не в дежурную часть.
– Верочка, – мягким голоском обратилась к ней та, что была постарше. – У нас страшно воняет на лестничной клетке. Что-то стряслось.
– В смысле?
Она только вошла в свой кабинет, опоздав на двадцать минут. Потому что пришлось делить ванную с Димой. Он ухитрился встать раньше ее, и ей пришлось ждать своей очереди. И лицо долго приводить в порядок, которое – да, отекло после чашки ночного чая. Потом был завтрак на ходу из растворимого кофе и горячих булочек, за которыми Дима – о чудеса – вызвался сбегать в магазин на первом этаже. Конечно, булки ей были противопоказаны. Но капризничать она не стала, проглотила одну. Он же старался!