Я запуталась. Мне одновременно все казалось таким знакомым и незнакомым. Вроде все видела, но когда проходит время, кажется, что все было прекрасным сном.
- Ох, Глеб, доброе утро! – прозвучал голос Любовь Ивановной, от чего я вздрогнула.
Я обернулась к нему, всматриваясь в лицо. Оно было спокойным. А когда он смотрел на Любовь Ивановну так и вовсе даже немного улыбался. Уголки его губ приподнялись, а сам он подошел к столу, где мы сидели.
Женщина встала, нежно улыбаясь, а Глеб взял ее руки и легонько поцеловал их, после чего немного сжал обе руки.
Как будто руки матери поцеловал...
И мне в сотый раз приходит в голову, что женщина ему какая-то родственница.
- Дана, сейчас позавтракаем и пойдешь со мной, - внезапно обратился ко мне со спокойным выражением лица.
- Куда?
- Позже узнаешь.
Глава 12
Гребанная боль в животе от нервов скрутила все мое тело, не давая сделать и шагу. Руки начали дрожать от страха за жизнь, нервно отбивая «чечетку» у меня на коленях. Не удивлюсь, если к концу жизни я сойду с ума. От такой жизни невозможно быть спокойным. Я лишь сидела и смотрела, как передо мной мелькают горничные, выставляя посуду и еду. Все бегали так, словно куда-то спешили. Мне даже показалось, что сейчас кто-то придет. Нападут. Как было в отцовском доме.
Никогда бы не поверила, что такие, как Бестужев или мой отец могут быть бандитами и оставаться одновременно хлоднокровными и спокойным. Не бояться.
Я знала, что отец боится, но он прятал это чувство, из-за чего он всегда был в выиграше. Глеба же я не могу понять. Либо же он хорошо скрывает свои чувства, либо же он и вправду ничего не чувствует. Не боиться.
Взглянешь на него и может показаться, что он дейстивительно ничего не боится. И возможно дело даже не в том, что он бесстрашный - просто ему нечего терять. Это только звучит просто, а реальной жизни - это очень страшно. Понимать, что тебя ничего не держит в этом мире и ты можешь рисковать настолько, что в любой момент можешь умереть.
Быть преступником - это не просто ужасно неспокойно жить, это - страшно. Я могу миллион раз повторять это слово, и оно не потеряет своего смысла. Только не это.
Была ли у Бестужева семья?
- Дана?.. - эхом прозвучал чей-то голос. - Ты слышишь меня?
Только когда почувствовала как мое плечо сжали, я словно очнулась и дернулась в сторону от неожиданности. Напротив меня на корточки сел Глеб, который непонимающе нахмурился, пытаясь привести меня в чувство.
- Что?
Бестужев еще больше нахумурил брови, а губы недовольно поджал, осознав, что со мной все в порядке. Так то оно так, однако, в очередной раз, мне кажется, что я схожу с ума и что мне правда нужно лечиться. Это ненормально... Может и вправду попросить Глеба отвезти меня в психушку? Я уже не выдерживаю от этих мыслей.
Я чувствую себя какой-то шизофреничкой. Эти голоса... Я каждую ночь слышу голос отца возле своего уха. Слышу мамины колыбельные, которые она мне пела в детстве. И смех Артема...
Я чувствую себя виновной... Словно это я их убила, а не те люди, приходившие к нам в дом.
Одной ночью мне снились обвиняющие меня во всем крики. Я не могла разобрать голоса, кроме слов. Было не выносимо слышать, как тебе будто в уши кричат: «Ты убийца! Лучше бы ты умерла, а не мы! Ты во всем виновата».
С этого момента начались похожие сны. Я каждый раз плакала и молила Бога о том, чтобы этим мучениям пришел конец. Мне было и так паршиво от смерти родителей. Я не могла отпустить их.
Отныне, каждый раз, после таких снов я закрывала до боли уши. И никогда не закрывала глаза... Ведь видела их.
- Я в порядке, - наконец сказала. - Все уже готово?
Глеб поднялся, из-за чего мне пришлось поднять голову вверх, чтобы смотреть ему прямо в глаза. Вот только нужно было давно привыкнуть, что я не могу смотреть в глаза людям. Абсолютно никому. Я чувствую, словно меня обжигают эти карие глаза. А гореть заживо больно...
- Давно. Садись за стол.
Я попыталась встать с кресла, однако чуть не упала на пол. Ноги будто парализовало. Меня подхватил под талию Глеб.
- Да что ж такое... - пробормотал он. - Что-то болит? Нога?
Спросив это, он кладет свою руку мне на ногу, пощупав и погладив, как на осмотре самый настоящий врач.
Я покачала головой. Мне не было больно. Просто в один момент попросту не чувствовала своих ног. Чувствовала себя полным ничтожеством и проблемой на голову Глебу, что стало даже стыдно.
Он вздохнул и покачал головой, после чего подхватил меня на руки. Я тихо вскрикнула от неожиданности. Я думала, он посадит просто меня на стул и мы будем завтракать, но сразу как он опустил меня, ушел со столовой, оставляя меня одну.