Ростик отшатнулся… Он, должно быть, до последних дней своих будет бояться всего, что в него летит.
— Ли — Ли поставила, я ключи ей дал, тебя не допроситься было… — поднял Ростик печать с пола и спросил уже вовсе без сил: — Ты чего разбросался во все стороны, Ромчик?..
Получалось, что Ростик не курва.
Но от этого, получалось, не лучше.
Еще хуже от этого получалось.
XIX
Копии, снятые с бумаг, были у меня дома, а дома была Ли — Ли.
И не одна — с Лидией Павловной. Я настолько измучался самим собой, всем и всеми, что даже не удивился. Приехала и приехала.
— Утренним поездом — и к вам, — поцеловалась Лидия Павловна, вся в запахах казенного белья и дороги. — Что за мальчик живет у меня?..
Будто Ли — Ли утаила, кто у нее там живет…
— Алик. Я заберу его.
— Не нужно! Наоборот…
Ли — Ли так и не переоделась: кофе с Лидией Павловной пила шоколадница. Только, конечно, не Нандль. Амиля.
Разбираться, почему она взяла и куда подевала бумаги, при Лидии Павловне не хотелось. Да и с чем разбираться — и какая теперь разница… Но и президент, и шоу, и фотоснимок в обнимку, и бумаги — это все–таки слишком, чтобы стерпеть.
— Курва ты, Амиля.
Звякнула ложечка на блюдечке с чашкой в руках Ли — Ли. Шоколадницы… И тут Лидия Павловна из утреннего поезда вылезла:
— Роман, от вас слышать такое… — И кофе отставила. — Фи…
Дартаньяна нашла… И я спросил, копий не находя, от усталости и раздражения:
— Вы зачем сына застрелили, Лидия Павловна?
Я спросил, поточу что знал, что она не стреляла, только потому и спросил, если уж сама она в этом Зое призналась, а Ли — Ли выпустила из рук блюдечко, чашку, ложечку — и кофе плюхнулось на костюм. На фартук, на юбку, которую или вчера вечером, или ночью, или и вечером и ночью ей задирали!.. Сидела — скомканная, заляпанная, залапанная…
— Зоя фантазерка, она за меня боится, выгораживает… Лидия Павловна не стреляла, я убила Игоря Львовича.
Еще одна в очереди… Сколько же их на него одного?
— Без театра, Ли — Ли, — строго сказала Лидия Павловна. — И без жертв. Кажется мне, что он этого не стоит.
Самодеятельный театр, какой–то заговор бабский…
— И как ты его убила?
Найдя, наконец, копии, я сунул их в карман пиджака и сел напротив Ли — Ли — меня до злости занимало, что и зачем она придумывать будет:
— Ты здесь — он там. Через три подъезда, через стены… Как?
— Случайно. Мы позаниматься с Лидией Павловной договаривались. Речью, движением. Я позвонила, чтобы спросить, могу ли прийти? И вдруг крик в телефоне. Голову оторву, что–то такое…Я растерялась, бросила трубку. Показалось, что Игорь Львович на Лидию Павловну кричит, но почему твоим голосом?.. Бред какой–то… Смотрела на телефон и долго не знала, что делать… Потом собралась и пошла… Во дворе толстуху встретила, которую раньше с Игорем Львовичем видела… Едва не передумала идти, но не на нее же ты кричал… Поднялась, а Игорь Львович пьяный, безумный… Ничего не соображает. Стал хватать, повалил в прихожей, я за шубу уцепилась, оборвала, а из–за подкладки — пистолет. На пол, просто мне под руки. Я не ожидала, что он выстрелит, просто ткнула им в Игоря Львовича. Чтоб ударить, а он выстрелил. Не знаю, как…
Ли — Ли рассказывала, сложив руки на коленях, прикрывая пятна от кофе…
Ну вот что она придумала? И зачем?
Чтобы сказать, что ее заставили? И с фотоснимком заставили, и с бумагами, потому что иначе — арестовали бы?.. Посадили?.. Так и меня заставляют — и тоже и арестовать, и посадить!..
— Девочка ты моя глупенькая, — погладила ее по волосам Лидия Павловна. — Бедная ты моя…
И это мать жалеть будет девочку бедненькую, которая сына ее убила?.. Я взял Лидию Павловну за руку, которой погладила она Ли — Ли:
— Лидия Павловна, вы сумасшедших играли, скажите: так с ума сходят?..
— Так любят, — высвободила руку и взглянула на меня с презрением, как на недоноска, Лидия Павловна. Откинулась и провозгласила величаво, будто со сцены. — Вы забыли, как любят!.. Или вовсе не знали, не дано. Я разочаровалась в вас, Роман.
Разочаровывалась Лидия Павловна во мне не впервые.
— Так любят? Как — так?.. Пускай мне не дано, но что и зачем она выдумывает? Почему?
— Потому что думает, что вы…
Ли — Ли наклонилась, пополам сложилась, лицом уткнувшись в колени:
— Лидия Павловна!
Этого уже никто бы не понял, не только я…
— Что думает?..
Лидия Павловна умолкла за кофе.
— Ничего, — подняла Ли — Ли ложечку с пола. — Я не умею про тебя думать…