Вечером, устроив Хавлу в комнате Хазар, и переговорив по телефону с Педро, он пошёл к Фатиме, и снова уткнулся в запертый люк.
«Чёрт возьми! Я же убрал этот проклятый замок. О, Фатима! Как же ты меня бесишь, дорогая. И как всё это не вовремя. Мы только начали понимать друг друга! Будь ты проклята, Итидаль. О, Аллах! Вразуми мою любимую. Вразуми мою родную, мою драгоценную Фатиму…»
Он ушёл к себе. Утром его разбудила Кантара. Она забралась к нему на живот и играла на нём с ложкой и миской, стуча в них. Он поморщился от резкого звука, забрал у неё ложку и обнял дочку.
- Привет, малышка. А где мама?
- Мама спать. Холодно.
- У мамы холодно и ты пришла ко мне погреться? – улыбнулся он.
- Мама нести на ручки. На, – и она протянула ему миску, пощекотав кудряшками.
- Спасибо, родная, – он отдал ей миску и ложку и уложил на своё место под тёплое одеяло, – погрейся, милая. Папочка скоро придёт.
Он быстро одел майку и брюки и вышел в коридор, спеша к лестнице.
«Ребёнка отнесла в тепло, а сама лучше замёрзнет, чем придёт греться. Гордячка моя. Сегодня же переселю в розовую комнату! Хватит с ней спорить, с упрямой ослицей! Всё будет, как я решу. А я решил – сегодня же.»
Люк был заперт. Она не отвечала. Из люка несло холодом. Он заорал и застучал. На крик сбежались Амира, Хасан и Хазар с Хавлой. Бывшую жену он прогнал присмотреть за детьми, а с Хасаном начал выламывать вход.
Они вчетвером ворвались на чердак. Единственное окно было открыто, и в комнате было ужасно холодно. Фатима лежала на кровати и как будто спала. Хазар кинулась закрывать окно. Они подошли ближе к кровати.
Адиль присмотрелся.
Возле кровати стояла мраморная кадка, в которую его жена опустила руку. Возле неё валялся разбитый стеклянный шарик. Он присел на кровать и вытащил руку жены. С неё потекла красная от крови вода.
Женщины закричали. Хасан стянул с себя шарф. Вместе они перетянули запястье со вскрытой веной. Адиль заглянул в кадку и застонал – она была наполнена водой с кровью. Он обнял жену и звал её, попеременно шепча её имя и целуя окровавленную мокрую ладонь.
Её голова бессильно свесилась с его руки. Она была такая холодная.
Он поднял глаза к потолку и завыл диким, нечеловеческим воем, исполненным болью невосполнимой утраты.
Хасан набирал номер скорой помощи…
Новогодняя ночь
Новогодняя ночь
В больнице её немедленно положили под капельницы и кинулись искать донорскую кровь. Адиль с обречённым видом сидел в изголовье больничной койки, и его не могли оттуда выгнать. С ним осталась Хазар, а Хасан с Амирой вернулись домой, к детям. Он пытался заговорить с врачами, но они хмуро отворачивались от него, проверяя только изредка состояние пациентки. Одного он всё-таки задержал, они вышли в коридор.
- Я хочу узнать о состоянии моей жены.
- Крайне тяжёлое. Огромная кровопотеря. Вену прошили. Пульс нитевидный, прерывистый. Сердцебиение слабое, ритм сбивается.
- Доктор! Срочно! У неё кровотечение! – выскочила в коридор медсестра.
Врач вошёл в палату. Перед Адилем захлопнули дверь.
К нему подошла Хазар. Адиль и Хазар сплели руки в крепком пожатии.
Из палаты выбежала медсестра и пронеслась по коридору. Медсестра вскоре вернулась с двумя врачами. Все они скрылись в палате. Хазар усадила Адиля на скамью в коридоре. Приехала Амира, привезя ему чистую рубаху. Она отправила Хазар домой. Вскоре врачи вышли, в палате осталась медсестра.
Адиль хотел войти. Его не пустили.
- Что с ней?
- Она потеряла ребёнка.
- Фатима была беременна?! – воскликнула Амира и посмотрела на брата.
- Я не знал! – воскликнул он.
- Вполне вероятно, она и сама не знала. Срок очень маленький. Но это ещё одна катастрофическая кровопотеря. Нам придётся делать ещё одно переливание. Клянусь, если даже она очнётся, то будет другим человеком, своей крови в ней почти не осталось!
- Что значит «если»?! – вспылил Адиль, – вы же врач! Спасайте её, а не шутите! Делайте хоть что-то!