- Это даже не арабский! – шепнула Розмари, – это чёрт знает, что!
- Может, берберский? – шепнула Хелен.
- А какая теперь разница? – равнодушно бросила Адель, наконец-то начавшая говорить.
Женщины с ужасом смотрели, как вновь прибывшие мужчины показывают на них пальцами и громко смеются.
Однако тут же они обнаружили, что развалины вовсе не необитаемы. Оттуда как по волшебству появились смуглые маленькие женщины, дети и старики. Все они принесли еду в огромных блюдах и свой мелкий товар – дешёвые украшения, фрукты, иголки и нитки, одноразовые бритвы и зубные щётки, напитки, свечи, зажигалки, платки и яркие котомки. Всё это было разложено на песке и началась торговля на крошечном базарчике.
- Деревня контрабандистов! – презрительно и с ужасом сказала Мари, – приехали!..
Контрабандисты
Контрабандисты
Уже к вечеру женщины перешли во власть и собственность третьего караванщика. Их выгнали из палатки, отобрав и плащи, и передали новому хозяину. Тот поставил им точно такое же жильё и швырнул такие же тряпки. При этом дал по лепёшке и по куску козьего сыра. Ядвига съела старый хлеб с сыром, а новый припрятала снова.
Ночью они плохо спали. Мужчины громко смеялись у костра, потом пели, потом меняли караулы. Животные, дикие и вьючные, ворчали и вздыхали, рыкая и ухая, и тяжко вздыхало море, разбивая волны о берег.
Встали они замёрзшие и закостеневшие.
Утром пришёл четвёртый караван. Он разительно отличался от всех трёх. Во-первых, он пришёл по морю – на лодках. Во-вторых, на берег вышли не оборванцы в дешёвых сланцах, а красивые ухоженные арабы в белоснежных одеяниях, среди которых была женщина в чёрном, расшитом золотом, платье.
- Арабы приехали! Адиль не солгал, да благословит Аллах этого юного мошенника! Арабы приехали! Деньги будут! Арабы заплатят бедуинам и берберам! –зашелестели все люди, пришлые и местные.
Их встретили музыкой, посадив оркестр на ковёр, расстеленный прямо на песке. Арабы сразу же осмотрели лошадей и поцокали языками и пощёлкали пальцами. Ядвига их понимала – лошади были отменные. Затем они устроили застолье на песке, до которого женщине-арабке поставили отдельную палатку.
- Свою принцессу берегут, а с нами как со скотом! – возмутилась Джил.
- А ты ещё не поняла? Мы и есть скот! Хуже и дешевле их диких кошек в клетках, и упрямых ослов, – сказала Хелена, – посмотри на Адель, нас всех для этого привезли и продадут как проституток в бордели.
- Заткнитесь обе, – оборвала их Мари, обнимая забившуюся в рыданиях подругу.
Все замолчали. После обеда молодой караванщик продемонстрировал арабам с восточного побережья свой товар – кречетов и гепардов, с которыми всё ещё принято охотиться у восточных и азиатских народов среди знати. Зрелище было захватывающим, так что все: и измученные пленницы, и немытая деревенщина, и контрабандисты, затаив дыхание, смотрели на демонстрацию охотничьих навыков прекрасных хищных птиц.
Арабы надели специальные перчатки, на которые птицы могли садиться. Принцесса в чёрном получила царскую охотницу – самку белого сокола. Её спутники по-орлиному защёлкали языками, выражая восхищение прекрасной птицей. Руководитель второго каравана раздал всем взрослых тренированных птиц и ещё показал необученных птенцов, спелёнатых, обколотых и сложенных в коробки. Затем он показал им гепардов: взрослого озлобленного самца и молоденькую испуганную самочку, а также клетку с котятами леопарда, чёрными и пятнистыми, клетку с попугаями и шкуры тигров, львов, зебр и других животных африканского континента.
- Сволочь какая! – воскликнула юная пышечка Джил, – убийца!
- Он, по крайней мере, торгует тварями, а не людьми! – вздохнула Розмари.
- Откуда вы знаете? – спросила Хелен.
- Ему нас предлагали. Он отказался, сказав, что не торгует людьми и наркотиками.
- Прямо герой какой-то! – язвительно заметила Мари, – принципиальный принц беззакония! – припечатала она.