***
Сестрам моим, Нине и Надежде
Одна догорела в Каире.Другая на русских полях.Как много пылающих плахВ бездомном воздвигнуто мире!Ни спеть, ни сказать о кострах,О муке на огненном пире.Слова на запекшейся лиреВ немой рассыпаются прах.Но знаю, но верю, что острыйТерновый венец в темнотеВедет к осиянной чертеРаспятых на русском кресте,Что ангелы встретят вас, сестры,Во родине и во Христе.
***
Братьям моим. Михаилу и Павлу
Ты кровь их соберешь по капле, мама,И, зарыдав у Богоматери в ногах,Расскажешь, как зияла эта яма,Сынами вырытая в проклятых песках,Как пулемет на камне ждал угрюмо,И тот в бушлате, звонко крикнул: «Что, начнем?»Как голый мальчик, чтоб уже не думать,Над ямой стал и горло проколол гвоздем.Как вырвал пьяный конвоир лопатуИз рук сестры в косынке и сказал: «Ложись»,Как сын твой старший гладил руки брату,Как стыла под ногами глинистая слизь.И плыл рассвет ноябрьский над туманом,И тополь чуть желтел в невидимом луче,И старый прапорщик, во френче рваном,С чернильной звездочкой на сломанном плече,Вдруг начал петь – и эти бредовыеМольбы бросал свинцовой брызжущей струе:Всех убиенных помяни, Россия,Егда приидеши во царствие Твое…
***
Когда палящий день остынетИ солнце упадет на дно,Когда с ночного неба хлынетГустое лунное вино,Я выйду к морю полночь встретить,Бродить у смуглых берегов,Береговые камни метитьИероглифами стихов.Маяк над городом усталымОткроет круглые глаза,Зеленый свет сбежит по скалам,Как изумрудная слеза.И брызнет полночь синей тишью.И заструится млечный мост…Я сердце маленькое вышьюБольшими крестиками звезд.И, опьяненный бредом лунным,Ее сиреневым вином,Ударю по забытым струнамЗабытым сердцем, как смычком…
Ревность
Спросила девочка тихо:«О чем ты, мальчик, грустишь?»За дверью – поле, гречихаИ такая густая тишь.Колыхнулся и вспыхнул синееНад закрытою книгою взор.«Я грущу о сказочной фее,О царевне горных озер».Соловей вскрикнул напевно.Упала с ветки роса.«А какая она, царевна?И длинная у нее коса?»«У царевны глаза такие —Посмотрит и заманит в плен.А косы ее золотые,Золотая волна до колен».И сказала крошка, играяЧерной косичкой своей:«…Тоже… радость большая —В рыжих влюбляться фей!»
***
И канареек. И герани.И ситец розовый в окне,И скрип в клеенчатом диване,И «Остров мертвых» на стене;И смех жеманный, и румянецПоповны в платье голубом,И самовара медный глянец,И «Нивы» прошлогодний том;И грохот зимних воскресений,И бант в каштановой косе,И вальс в три па под «Сон осенний».И стукалку на монпансье, —Всю эту заросль вековуюБезумно вырубленных лет,Я – каждой мыслию целуяРоссии вытоптанный след, —Как детства дальнего цветенье,Как сада Божьего росу,Как матери благословенье,В душе расстрелянной несу.И чем отвратней, чем обманнейДни нынешние, тем роднейМне правда мертвая гераней,Сиянье вырубленных дней.