Непосредственно к истории Царской ладьи относится рассказ о том, как Снофру отправил экспедицию, скорее всего в Библ, важнейший торговый центр на побережье Ливана, расположенный к северу от Бейрута. Сорок кораблей вернулись в Египет, нагруженные кедром и другими деревьями хвойных пород, и, как отмечено в записях, в последующие годы из этой древесины были построены три корабля, каждый длиной около пятидесяти метров, и множество барж. Кедр использовался для изготовления дверей во дворце фараона, и вполне возможно, что часть той древесины пошла на балки для склепа в Наклонной пирамиде Снофру в Дашуре. Эти балки до сих пор может увидеть каждый, у кого достанет ловкости, чтобы пролезть сквозь узкий вход в пирамиду.
По удивительнейшему стечению обстоятельств и благодаря необычайной внимательности опытных археологов мы знаем о царице Хетепхерес, жене фараона Снофру и матери Хеопса, гораздо больше, чем о других личностях периода IV династии.
В 1925 году один из фотографов, работавших в некрополе Гизе в составе экспедиции Гарвардского университета, в буквальном смысле слова наткнулся на вторичное тайное захоронение этой великой царицы. Раскопки гробницы, проведенные под руководством главы экспедиции Джорджа Райзнера, до сих пор остаются образцом археологических изысканий по самым высоким современным стандартам, которые требуют от ученых осторожности, тщательности, трудолюбия и прежде всего терпения, ибо, хотя площадь погребальной камеры составляла всего пятнадцать квадратных метров, археологи потратили два года на то, чтобы извлечь ее содержимое в полной сохранности. Таков был скрупулезный стиль работы Райзнера.
А содержимое гробницы оказалось необыкновенно интересным: позолоченная мебель — кресла, кровать и балдахин; сундуки с занавесями и ларцы с изысканными украшениями царицы, с ее ожерельями и браслетами. Изящные золотые иероглифы рассказывали о владелице этих сказочных сокровищ: «Мать царя Верхнего и Нижнего Египта, Спутница Гора, Надзирательница над делами гарема (?) Все то, что сказано, то и сделано для нее. Дочь Бога от его плоти, Хетепхерес».
Могила находилась чуть южнее «священной дороги» (пандуса), которая вела от Великой пирамиды Хеопса к его Долинному храму, и немного севернее трех «пирамид цариц». Это было наиболее древнее из до сих пор Найденных уцелевших царских захоронений, но когда археологи подняли крышку алебастрового саркофага, то увидели, что он пуст. Позднее они нашли в стенной нише маленький алебастровый ларец, канопу с царскими внутренностями, погруженными в бальзамирующие масла, но и это не могло смягчить их разочарования: ведь сама мумия царицы исчезла!
По всем правилам царицу Хетепхерес должны были похоронить вблизи одной из пирамид Снофру в Дашуре. Ахмед Фахри полагает, что самая южная из них, Наклонная пирамида, и была подлинным местом погребения фараона Снофру.
Казалось бы, могила Хетепхерес должна находиться рядом, возможно в ее собственной малой пирамиде. Почему же тогда пустой саркофаг царицы с богатейшими погребальными предметами оказался в тайном захоронении в Гизе?
Поскольку ее именовали «Матерью царя Верхнего и Нижнего Египта», Хетепхерес умерла уже после того, как на трон взошел ее сын, фараон Хеопс. По теории Дж. Райзнера, она действительно была погребена в Дашуре, но вскоре после похорон грабители вскрыли ее саркофаг, забрали все драгоценности, какие смогли унести, вытащили мумию царицы в пустыню, там, под лунным светом, сняли с нее все украшения и в паническом страхе бросили на растерзание шакалам. Столь смелое предположение характеризует Дж. Райзнера скорее как писателя-фантаста, а не как опытного археолога, тем не менее совершенное преступление было ужасным святотатством. Осквернение могилы считалось тягчайшим грехом, особенно если речь шла о царском погребении. Дж. Райзнер предположил, что исчезновение мумии царицы повергло всех в такую панику, что никто из чиновников, даже везир Хемиуну, не осмелился сообщить об этом преступлении фараону. Вместо этого Хеопсу предложили совершить благочестивое деяние: перехоронить тело его матери в другую гробницу вблизи его собственной пирамиды, которая воздвигалась на плато Гизе, чтобы царица Хетепхерес могла разделить с ним все предназначенные ему в будущем молитвы и жертвоприношения. И никто никогда не сказал ему, что в действительности был захоронен пустой саркофаг.
Хетепхерес была, по-видимому, дочерью фараона Хуни (или Ху), малоизвестного последнего правителя III династии, о котором мы почти ничего не знаем. Титул «Дочь Бога от его плоти» давался только старшей дочери правящего фараона и подчеркивал, какую значительную роль она играла в престолонаследии. В этом отношении царствующие дома древнего Египта придерживались в основном матриархальной линии. Женщины в египетском обществе той эпохи не имели особо высокого положения, хотя писательница Маргарет Мёррей и утверждает, что все семейное достояние в те времена наследовалось по женской линии, от матери к дочери. Но царицы занимали особое положение. Только они, Дочери Бога, старшие из выживших дочерей фараона и дочери главной жрицы, обеспечивали восшествие на престол фараона. Именно это определяло браки между царственными сестрами и братьями в древнем Египте, которые сегодня так смущают наши умы. Но тогда для того, чтобы сохранить полную законность своей власти, у наследного царевича был только один путь: он должен был жениться на своей родной сестре, «Дочери Бога от его плоти». Следы престолонаследия по материнской линии мы находим и в летописи на Палермском камне, где имя фараона обычно сопровождается именем его матери как свидетельством его законнорожденности и неоспоримого права на престол. Этот архаический обычай сохранялся в царских домах в виде наследования по материнской линии на протяжении всей истории Египта.
В связи со сменой Третьей династии, происшедшей после фараона Хуни, ее последнего правителя, Четвертой, первым правителем которой был Снофру, можно предположить, что Снофру не был законным сыном Хуни от первой жены. По-видимому, Снофру не унаследовал трон, а получил его благодаря женитьбе на царевне Хетепхерес, «Дочери Бога от его плоти». Возможно, у них было много детей. Но мы знаем только одного, Хеопса, да и то не очень хорошо.
К сожалению, та часть летописи на Палермском камне, которая относится к двадцатитрехлетнему правлению Хеопса, полностью отсутствует, и у нас нет никаких других документальных свидетельств об этом периоде. Первые сведения о Хеопсе мы узнаем от Геродота, который посетил пирамиды в Гизе более чем две тысячи лет спустя после их сооружения и все же утверждал, что египтяне и в его времена вспоминали о Хеопсе и его сыне Хефрене как о безбожных тиранах и угнетателях народа. Хеопс, как поведали Геродоту жрецы в Гелиополе, закрыл все храмы в стране, лишил своих подданных возможности молиться; он заставил их всех без исключения работать на него, как рабов… Нет такого преступления, перед которым остановился бы Хеопс!
В действительности же никакие исторические свидетельства не подтверждают слова Геродота. Но ничто и не опровергает их. Гигантский склеп в Гизе и великолепная Царская ладья да еще пустой саркофаг в погребальном склепе пирамиды — это все, что сохранилось от пышного захоронения великого фараона. Маленькая статуэтка из слоновой кости, хранящаяся в Каирском музее, — единственное известное нам изображение Хеопса. Ее обнаружили в Абидосе в храме Хентиементиу, шакалоголового бога Западной страны мертвых. Но статуэтка настолько мала, что дает лишь весьма приблизительное представление о том, как в действительности выглядел фараон. Лицо его выражает непреклонную решимость, но это скорее соответствует описанию Геродота, чем истинному облику Хеопса.