25 апреля 1940 года был осужден Чарли Уоркман. Он получил пожизненное заключение.
13 мая суд присяжных приговорил к смертной казни Фрэнка Хэппи Мойона и Фрэнка Дашера Аббандандо. Приговор был приведен в исполнение в тюрьме Синг-Синг 12 февраля 1942 года.
9 сентября наступила очередь Гарри Питсбурга и Багси Голдштейна. Их казнили 12 июня 1941 года.
17 августа перед судом предстали Багси Сигел, Фрэнк Карбо и Чамп Сегал. Им было предъявлено обвинение в убийстве Гарри Гринберга, но коварным адвокатам удалось сорвать процесс.
Всего же стараниями Рильза и Танненбаума удалось упрятать в тюрьму около пятидесяти убийц. Часть из них была казнена, прочие получили пожизненные сроки заключения. Непосредственная опасность нависла над всеми боссами Высшего Совета, но прежде всего — над Лепке.
Последнее, самое веское слово в этой истории осталось за губернатором Дьюи. Он не мог допустить, чтобы О’Двайер обогнал его по рейтингу избирательских симпатий. Обладая неограниченной властью в штате, Дьюи отдал приказ судить «врага общества номер один» Луиса Бачелтера и двух его подручных — Менди Вейсса и Луиса Капоне. Процесс над ними начался 21 сентября 1941 года. Государственным обвинителем выступил Бартон Туркус. Перечень преступлений, совершенных этими палачами, был воистину бесконечным. 31 ноября присяжные единогласно вынесли вердикт: смертная казнь. Однако Высший Совет приложил все усилия для того, чтобы максимально оттянуть исполнение приговора. Лепке, Капоне и Вейсс провели в тюрьме Синг-Синг еще три долгих года. Казнь состоялась 9 марта 1944 года. Что же касается Эйба Рильза, то ни один босс не мог чувствовать себя в безопасности, пока он оставался жив. Это — одна из самых темных историй американского преступного мира. До сих пор, по прошествии стольких лет, неизвестно, каким образом его убили и кто это сделал. Версий очень много, но ни одна из них не выдерживает серьезной критики. Поэтому автор ограничится общеизвестными фактами.
…Специально для проживания Рильза и Танненбаума был отведен шестой этаж отеля «Хаф Мун» на Кони-Айленде. Этих двух доносчиков охраняли более тщательно, чем золото Форт-Нокса. Но утром 12 ноября 1941 года труп Эйба Рильза обнаружили на улице, под окнами отеля. Все комиссии, занимавшиеся расследованием этого дела, смогли убедительно доказать только одно: Кида Твиста выкинули из окна, и в момент падения он сломал себе шею. Смерть наступила мгновенно. Дальше следствие так и не продвинулось. После случая с Рильзом Алли Танненбаума поразила внезапная потеря памяти, и он уже не представлял опасности для боссов преступного мира. Говорят, Лаки Лючано устроил в честь смерти Рильза торжественную попойку в тюрьме Клинтон, на которую были приглашены даже надзиратели. Так или иначе, но правосудие остановилось буквально в одном шаге от главных заправил организованной преступности. И кто знает, как обернулось бы дело, поживи Рильз еще немного. Избавившись от него, Лаки Лючано всерьез занялся проблемой своего освобождения.
Глава 17
Гавана
Судья Филипп Маккук не был суеверным человеком и не стал приписывать воле злого рока те странные, а затем и трагические происшествия, которые внезапно случились с ним, его близкими и принадлежащим ему имуществом. То он обнаруживал в бензобаке своего автомобиля сахарный песок, то ни с того ни с сего выходило из строя рулевое управление или отказывали тормоза. На дорогах у судьи так часто случались аварии, что патрульные полицейские, обращаясь к нему, уже стали называть его по имени. Однажды сгорел его гараж вместе с только что купленным новеньким «Крайслером». Огонь перекинулся на дом, за который судья еще не успел выплатить последний взнос.
Затем при самых загадочных обстоятельствах умерла жена Филиппа Маккука. Врач долго колебался, прежде чем выдать разрешение на погребение. После этого наступила очередь одного из сыновей… И добропорядочный судья Маккук не выдержал больше — он отправился в Даннемору, чтобы повидать Чарльза Лаки Лючано.
Встреча состоялась в кабинете тюремного врача. Как Маккук ни пытался держать себя в руках, пережитые потрясения были слишком сильны, и с неприкрытым отчаянием в голосе он спросил:
— Мистер Лючано, как вы можете так поступать?
Чарли не удержался от усмешки:
— Что, господин судья, правосудие зашло в тупик?
— Моя жена, мой сын.
— Вы что, пришли сюда выдвинуть обвинение против меня? — ледяным голосом осведомился Лаки.