Весь остаток вечера Лаки Лючано потратил на телефонные звонки в разные города. Он позвонил в Детройт Сэму Бернштейну, затем в Майами Санто Трафориканте, Цвиллману в Нью-Джерси и далее в Питсбург, Бостон, Кливленд, по всему Восточному побережью. На территории белее чем тридцати штатов начались лихорадочные приготовления к великой чистке. Боссы поднимали людей «в ружье» и пускали по следу главарей мафии, приговоренных к смерти на конгрессе в Атлантик-Сити. Лепке Бачелтер рассылал на север, на юг и на запад команды специалистов из «Корпорации убийств», которые направлялись на помощь сторонникам Чарли Луканиа. В соответствии с заранее отработанной схемой сколачивались группы убийц — основные и дублирующие (по две на каждого «клиента»). Такой порядок гарантировал стопроцентный успех задуманной операции. Если, скажем, в силу какой-нибудь случайности первая группа не сумеет выполнить задание, в дело немедленно вступает вторая, дублирующая, от которой жертва точно не уйдет.
Друзья просили Чарли назвать точное время начала чистки.
— Разве я могу это знать? Все зависит от того, когда назначит встречу Маранцано. Слушайте радио, — советовал он, — как только в новостях скажут, что Маранцано пришили, сразу начинайте.
10 сентября 1931 года дон Сальваторе Маранцано появился в своем офисе на Парк-авеню примерно в половине второго. Прежде всего он проинструктировал телохранителей:
— Луканиа появится ровно в четверть третьего. С ним будет Дженовезе. Если Колл не сможет уложить обоих сразу, помогите ему. Ни один из этих негодяев не должен уйти, ибо закон Организации гласит: «Предатель да получит по заслугам!»
Однако безукоризненный план дона Сальваторе был внезапно нарушен. В 13.45 дверь приемной резко распахнулась от удара ногой. Телохранители вскочили. Испуганная секретарша Грейс Самюэлс закрыла лицо руками, ожидая начала стрельбы. С криком: «Полиция, всем оставаться на своих местах!» в приемную ворвались четверо мужчин. Хотя одеты они были в штатские плащи, но полицейские значки и револьверы в их руках указывали на то, что манеры у этих ребят отнюдь не гражданские.
— Лицом к стене, подонки, — закричал один, судя по грубости, самый старший, — оружие на пол, руки за голову! Живо, живо!
Связываться с легавыми не имело смысла. Телохранители Маранцано покорно позволили себя разоружить и встали к стене. У каждого были права на ношение оружия, поэтому они ни о чем не беспокоились.
— Хорошие ребята, — похвалил старший коп, — так и стойте.
Он обратился к секретарше:
— Где твой чертов босс?
— Ми… Мистер Маранцано у… у себя в кабинете, — запинаясь, произнесла Грейс Самюэлс.
— Это для тебя он мистер Маранцано, а для нас кусок г…на, — бросил полицейский.
С оружием в руках все четверо вломились в кабинет дона Сальваторе. Маранцано безмятежно сидел за столом, с наслаждением курил дорогую сигару и ожидал известия о смерти Лючано и Дженовезе. При виде четверых вооруженных людей дон поперхнулся дымом.
— В чем дело? Кто вы такие?
— Финансовая ревизия, — с усмешкой ответил Багси Сигел.
— Покажи нам свою бухгалтерию, дядя, — просипел Эйби Рильз. Маранцано узнал этих типов и стал белее снега.
— Джироламо… Анджело… — внезапно осевшим голосом позвал он своих телохранителей.
— Они тебе не помогут, — процедил Сигел и вытащил из кармана остро отточенный нож. В следующую секунду ножи появились в руках Эйба Рильза, Ирва Голдштейна и Сэмми Левина.
— А-а-а!!! — дико завопил Маранцано и попятился к стене.
— Куда же ты, старичок? — Эйби Рильз одним прыжком настиг его. Молнией сверкнуло лезвие ножа. Маранцано пошатнулся от удара в живот и стал медленно падать на колени. Подоспевший Левин воткнул ему нож под ребро. Ирвинг Голдштейн нанес три быстрых удара в грудь. Окровавленный Маранцано завалился на спину. Его тело сотрясали предсмертные судороги. Растолкав убийц, Багси Сигел склонился над умирающим доном. Резкий взмах — и лезвие рассекло правую щеку от глаза до подбородка.
— Вспомни Лаки, подлюга! Он просил меня передать, что это тебе от бамбино.
Маранцано дико завыл. Весь свой страх, весь ужас перед наступающей смертью дон вложил в этот нечеловеческий вой.
— Сейчас я тебя успокою, — пообещал Багси. Схватив Маранцано за волосы, он перерезал ему горло от уха до уха. Дон слабо хрипнул и затих. Кровь ручьем хлестала из огромной раны.
— Козел, старый хрен… — злобно выругался Сигел.
— Дерьмо, — добавил Левин, — из-за него я порезал себе палец.
— Ты что, малыш, с ножом обращаться не умеешь? — насмешливо спросил Эйби Рильз.