Бо Уайнберг получил приглашение в отель «Ритц» на заседание Высшего Совета. Зайдя в огромные апартаменты Чарли Луканиа, обставленные с подчеркнутой роскошью, Бо даже немного растерялся. Он привык к куда более скромной обстановке съемных квартир в Бронксе. Шедший следом Джо Рао, телохранитель Лаки, похлопал Бо по спине и указал: «Сюда».
Бо вошел в просторный кабинет. Джо Рао закрыл за ним дверь. За большим круглым столом сидели семь боссов Высшего Совета. Без долгих предисловий Чарли Луканиа объявил Бо Уайнбергу, что отстраняет его от дел, так как под него усиленно копает прокурор Дьюи.
— Но, мистер Лючано, — растерянно произнес тот, — я не могу оставить дела. Вернется Датч и спросит с меня. Вы же понимаете, что это значит.
— Ошибаешься, Бо. Если Дьюи засадит тебя за решетку, как раз он с тебя и будет спрашивать. Он устроит тебе такую обработку, что потом ты уже ни на что не сгодишься. А мы не можем допустить, чтобы дела Датча пришли в упадок. Это противоречит интересам всей Организации.
— Это прежде всего противоречит интересам Датча. Мистер Лючано, я не могу согласиться на ваше предложение.
— Ты… — Лаки запнулся. — Как бы это помягче сказать… недопонимаешь. Никто не может отказаться от предложения Высшего Совета. Ты же видишь, я говорю не от себя. Это мнение всех наших друзей. Я еще не все сказал, — чуть повысил голос Лаки, заметив, что Бо Уайнберг открыл рот. — Возможно, твой босс тебя этому не научил. Но сейчас он в Мексике, а ты здесь. Сделать ошибку очень легко. Тем более такую, которую невозможно исправить.
Со своего места угрюмо пробубнил Лепке Бачелтер:
— Тебе, приятель, надо подумать о том, как уйти отсюда живым.
— Запасы моего терпения небезграничны, — добавил Лаки. Это была уже прямая угроза. Бо Уайнберг наконец понял истинную подоплеку того, что здесь происходит. Очевидно, что церемониться с ним не станут. Кто знает, быть может, на улице его уже ждут убийцы из «Бруклинского объединения»?
— Скажи-ка, Бо, сколько процентов обещал тебе босс? — вдруг спросил Лаки.
— Он сказал, что рассчитается со мной, когда вернется, — чуть слышно ответил Уайнберг.
Его ответ вызвал громкий взрыв хохота.
— Ну да, ну да! Старина Шульц кого угодно обведет вокруг пальца!
— Развел парнишку на доверчивость.
Лаки Лючано, улыбаясь, сказал:
— Послушай, Бо, неужели ты не знаешь — когда речь идет о долларах, твой босс пристрелит родную мать! Давай сделаем так: с этого дня ты будешь получать десять процентов с оборота. Но это еще не все. Мы предлагаем тебе войти в синдикат. Теперь ты под нашей защитой. Никто пальцем тебя не тронет.
— Мистер Лючано, а как же Датч?
— Датч? С ним покончено. В этом городе он — вчерашний день. Жадность оказала ему плохую услугу. Дьюи накопал на него одного столько материала, что хватит на десятерых. Если Датч сваляет дурака и вернется, то сразу окажется на тюремной параше. Так что решай, Бо, с кем ты. Решай сейчас, потому что завтра будет поздно.
Бо Уайнберг не питал дружеских чувств к своему боссу. То, что Лаки сказал насчет жадности, было истинной правдой. Датч Шульц безбожно надувал тех, кто на него работал. Десять процентов, предложенные Лаки, были для Бо огромными деньгами. Устоять против этого он не мог и не хотел:
— Мистер Лючано, я с вами.
Когда Джо Рао вывел Бо за дверь, совещание Высшего Совета продолжилось. Боссы быстро поделили между собой империю Шульца. Костелло и Лански получили контроль над подпольной лотереей «числа». Джо Адонис прибрал к рукам пивной бизнес. Томми Луччезе и Лепке Бачелтер взяли на себя профсоюзы. Ньюарк — зону влияния Шульца в Нью-Джерси — Лаки Лючано щедро подарил Уиллу Моретти и Абнеру (Лонджи) Цвиллману.
— Теперь, даже если Датч вернется, то легко найдет виноватого, — заметил Лаки.
— Конечно, — согласился Мейер Лански, — этот несчастный дурачок Бо в любом случае уже не жилец.