— Ну хорошо, Саммерс, — обратился лейтенант к этому человеку, — что здесь делают эти люди?
Саммерс заговорил мягким вкрадчивым голосом:
— Ну, лейтенант, мы подумали, хорошо бы встретить новичка. Он захочет с нами увидеться. Будет задавать много вопросов. Почему бы не встретиться сразу?
Говоря это, он взглянул на Старра, и на мгновение во взгляде его сверкнул лед, но тут же взгляд снова стал дружелюбным и мягким.
Лейтенант сказал:
— Вы должны находиться на работе.
— Будьте человеком, лейтенант, — ответил Саммерс, по-прежнему медленно жуя резинку. — Мы все время работаем. Просто хотим поздороваться.
Лейтенант, очевидно, не знал, что делать. Он с сомнением взглянул на Дэвида.
Тот спросил:
— Какие комнаты нам отвели, лейтенант?
— Комнаты 2А и 2Б, сэр. Чтобы их найти…
— Я их найду. Я уверен, один из этих людей нам покажет. Лейтенант, вы отвели нас к нашим помещениям. Теперь, я думаю, ваше задание кончилось. Всего хорошего.
— Я не могу уйти! — сказал лейтенант напряженным шепотом.
— Можете.
— Конечно, можете, лейтенант, — сказал Саммерс, улыбаясь еще шире. — Простое приветствие парню не повредит. — Кто-то в толпе засмеялся. — К тому же он просит вас уйти.
Верзила подошел к Старру и настойчиво прошептал:
— Счастливчик, позволь мне отдать венлягушку лейтенанту. Я не могу держать ее и драться.
— Просто держи, — ответил Дэвид. — Я хочу, чтобы она была здесь… Всего хорошего, лейтенант. Вы свободны!
Лейтенант стоял в нерешительности, и Старр голосом, который, несмотря на всю вежливость, звучал как сталь, сказал:
— Это приказ, лейтенант.
Лицо лейтенанта Невски стало по-военному застывшим. Он четко ответил:
— Есть, сэр.
Как ни удивительно, он еще мгновение поколебался, посмотрел на венлягушку в руках Верзилы, которая спокойно жевала стебелек водоросли.
— Поберегите эту малышку.
Повернулся и в два шага оказался в аграв-коридоре, почти тут же исчезнув.
Дэвид снова повернулся лицом к ожидавшим его людям. Никаких иллюзий у него не было. Они стояли с мрачными лицами и настроены были решительно, но, если он не сможет смотреть им в лицо, не сможет доказать, что он тоже настроен решительно, его поручение тут же пойдет на дно, наткнувшись на скалу их враждебности. Каким-то способом нужно их завоевать.
Улыбка Саммерса стала волчьей. Он сказал:
— Ну, друг, мальчишка в форме ушел. Теперь можно поговорить. Я Ред Саммерс. А как ваше имя?
Старр улыбнулся в ответ.
— Меня зовут Дэвид Старр. Моего друга зовут Верзила.
— Кажется, я слышал кое-какие разговоры о Счастливчике.
— Друзья называют меня Счастливчик.
— Отлично. И хотите оставаться Счастливчиком?
— А вы знаете как?
— Между прочим, Счастливчик Старр, знаю. — Неожиданно его лицо превратилось в свирепую маску. — Убирайся с Юпитера-9!
Послышался хриплый одобрительный гул, несколько голосов подхватили:
— Убирайтесь! Убирайтесь!
Толпа приблизилась, но Старр не отступал.
— У меня есть важные причины оставаться на Юпитере-9.
— В таком случае, боюсь, ты не Счастливчик, — сказал Саммерс. — Ты новичок и кажешься мягким, а мягким новичкам на Юпитере-9 несладко. Мы о тебе беспокоимся.
— Думаю, ничего со мной не случится.
— Ты думаешь? — переспросил Саммерс. — Арман, иди сюда.
Из рядов вышел огромный человек, круглолицый, плотный, с широкими плечами и бочкообразной грудью. Он был на полголовы выше Дэвида с его шестью футами одним дюймом и смотрел сверху вниз на молодого члена Совета, обнажая в улыбке желтые, широко расставленные зубы.
Люди начали усаживаться на полу. Они перебрасывались веселыми репликами, будто им предстояло присутствовать на футбольном матче.
Один из них крикнул:
— Смотри, Арман, не наступи на парнишку!
Верзила вздрогнул и свирепо взглянул в сторону голоса, но не смог определить кричавшего.
Саммерс сказал:
— Ты еще можешь улететь, Старр.
Дэвид ответил:
— Не собираюсь. Особенно сейчас. Ведь у вас тут предстоит какое-то развлечение.
— Не для тебя, — сказал Саммерс. — Теперь слушай, Старр. Мы приготовились к твоему прибытию. Начали готовиться, как только услышали, что ты появишься. Хватит с нас ищеек с Земли, больше мы не потерпим. На всех уровнях стоят мои люди. Мы будем знать, если командующий вздумает вмешаться, а если он вмешается, мы начнем забастовку. Правду я говорю, парни?