Юн Хо, взглянув на экран телефона, застывает с открытым ртом и выпученными глазами.
- Ты чего, Хён? Тебе плохо? – Не на шутку встревожился Джу Хан.
- Н…нет! просто. У меня эта девчонка купила товара на четыре миллиона вон. Она знаешь, как в технике разбирается?! – Отмирает Юн Хо.
- Мне её онни сказала, что она музыкант и танцовщица…
- Скорее всего, потому что, у меня она купила все программы, связанные с редактированием музыки, хён. Интересно, как её зовут?
- Я знаю только, что она родственница Кима, директора завода «Хюндэ», хён!
- Стой! Я вспомнил! Я её видел в Центре языка, она там сдавала английский, хён! Сейчас, войду на его сайт! – Юн Хо тыкает пальцем в экран телефона. – Там ведь фотографии людей, сдавших тесты, есть вместе с баллами за тестирование. Так, есть! Теперь включим август, список. Вот…. – Неожиданно парень замолкает, удивлённо смотря на экран своего телефона.
- Что такое, хён? Говори быстрее! – Теребит его Дже Хан, но видя, что собеседник сидит с вытаращенными глазами, сам заглядывает в телефон друга. Увиденное и прочитанное его обескуражило. Текст гласил:
«За прошедший месяц на первом месте в списке сдавших тесты оказалась ученица старшей женской школы «Намсан». Лалиса Манобан». Она получила подтверждение своих знаний по шести языкам (идёт перечисление и баллы за каждый тест) » .
Под текстом висело фото, на котором Джу Хан узнал особу. О которой они сейчас говорили.
- Значит, она действительно, иностранка! – Отмирает Юн Хо. – Да ещё и полиглот! Смотри, какие у неё баллы! Я еле на семьсот девяносто три балла один английский сдал, а она…
- Да и симпатичная она, зато ругается, как портовый грузчик! – Смеётся Джу Хан.
- Не может быть!
- Может, хён, может! Она моего братца на трёх языках обругала, когда он её шлюхой назвал!
В это время за соседний столик приземляется стайка девиц. Одна из них явно совершеннолетняя, довольно симпатичная особа, одета в платье сиреневого цвета от какого-то модного производителя. Две её спутницы, явно школьницы. Хоть первая и одета в плиссированную юбку и блузку, держит в руках сумочку из крокодиловой кожи, детское лицо выдаёт девочку. Хотя, любой кореец сразу определит, что перед ним «банан». Третья представительница женского пола сразу притягивает к себе внимание окружающих, красивым лицом с белой кожей, большими (по сравнению с корейцами) глазами, светлыми (очевидно, крашеными) волосами, и длинными, ровными ногами, которых у аборигенов этой страны никогда не было. К тому же, обе школьницы довольно высокого, по корейским стандартам, роста. На иностранке надеты джинсовые брюки, кроссовки и майка.
Взрослая девушка делает заказ, и официант скрывается внутри кафетерия. Юн Хо и Джу Хан удивлённо посмотрели друг на друга, увидев троицу девиц, и одновременно воскликнули:
- Не может быть, хён!
- Смотри, онни! Кажется, мы у этого парня купили синтезатор. – Раздаётся радостный девичий голос. Парни поворачивают головы, и их взгляды скрещиваются на школьнице-иностранке.
- Да, Лалиса, вроде этот был! – Подтверждает мельком взглянувшая на соседний столик девушка.
- А я и второго знаю! – Ухмыляется иностранка. – Я у него телефон и компьютер купила!
- Да? Интересно! – Теперь уже самая взрослая из тройки девиц, кореянка, с интересом смотри на парней. Тем становится неловко. И они, бормоча извинения, вскакивают из-за своего столика, и быстро покидают кафе.
- Убежали! – Обиженно говорит иностранка.
- Ха, ха, ха! А как они побледнели, когда тебя увидали, Лалиса!
- Неужели, я такая страшная?- Улыбается школьница в джинсах.
- Ага! Тайская мудан! – Смеётся кореянка – «банан».
- Ладно, хубэ! Пошутили, и хватит! Вон и наш заказ несут. Значит, поняли? Как только отсюда выйдем, расходимся в разные стороны, и встречаемся дома вечером!
- Да, онни! – Хором отвечают школьницы.
Место действия: игровой клуб с караоке на одной из пусанских улиц.
Время действия: двадцать восьмое августа две тысячи девятого года, четыре часа дня.
Юн Хо и Джу Хан сидят за «однорукими бандитами», и пытаются выиграть. Но им, как всегда, не везёт.
- Давай, возьмём по пиву! - Предлагает Юн Хо. Они подходят к стойке бара, берут по банке холодного пива, и садятся за столик.
- Слушай, хён, а чего мы испугались этих девиц?