Эту ссылку Тацита на тот факт, что ситоны управляются женщиной, легко можно было бы приписать легенде, если бы мы не знали об особом значении женщины в лапландской семейной группе. Это не та роль, которая ей отводится в древних обрядах во время праздника Мадаракко – Женщины-Творца; здесь речь идет о том, что женщины не только охотились вместе с мужским населением, и были времена, когда они прямо руководили процессом охоты. Также следует вспомнить, что в лапландской культуре есть элементы, которые, по-видимому, указывают на матриархальное общество.
Если слово «finner» было подлинным нордическим или скандинавским, то наиболее правомерно оно могло быть применимо к ситонам, а не к финнам. И Тацит, когда писал свою историю, не мог говорить что-либо о направлениях возможных миграций и возможном слиянии этих двух народов, ибо он знал только то, что они были отделены Ботническим заливом, превращавшим Швецию в остров. Возможно ли, что германские народы рассматривались финнами как жители территорий к востоку от их собственной, в то время как то же название, если верить норвежским ученым, использовалось древними поселенцами Швеции для обозначения лапландцев?
В исторические времена, как мы знаем, часть лапландцев осела между Ладожским и Онежским озерами. Их ли имел в виду Тацит? Если да, то он подтверждает наше признание древних охотников феннами из «Германии». С другой стороны, нет ничего такого, что помешало бы прийти к совершенно другому заключению, а именно: название фенны не имеет никакого отношения к лапландцам, и авторы, следующие Тациту, лишь увековечили это ошибочное представление.
В таком случае название Финляндия (Finnmark) не было дано региону, обозначавшему страну лапландцев-феннов. Все указывает на это, поскольку настоящие финны были известны под другими названиями. Все документы о ситонах исчезли, вместе с самим названием. Тем не менее, Тацит сообщает, что в исторические времена они жили в Северной Скандинавии.
Позже историки и монахи изобрели для лапландцев специальное название. Они называют их скритифиннами, следуя Тациту, чей термин «Fermi» они принимали за обозначающий лапландцев.
В течение четырех столетий после Тацита не было никаких упоминаний о лапландцах, хотя сегодня известно, что они были в тот период рассеяны в районах к северу от Ботнического залива, в долинах шведских и норвежских гор, разделившись в месте, которое является теперь Далекарлией (Даларной), отмечающей их наибольшее проникновение на запад.
Кроме того, в течение всех этих четырех столетий они вступили в более тесный контакт с сельскохозяйственным населением, жившим в южной части страны. Но в эти ранние времена христианской эры никто не проявлял интереса к лапландцам. Внимание было сосредоточено на других частях Европы: это было богатое событиями время, когда Римская империя приближалась к своему концу под ударами варварских народов.
Единственным автором того времени, который часто упоминает народы, жившие за Балтикой, был Прокопий (490–562 гг.), известный историк готов. Основываясь на обрывках сведений, полученных от путешественников и торговцев, он рассказывает о скандинавском народе негерманской расы, называемом скритифиннами, это были кочевники, занимавшиеся охотой и рыболовством, жившие в постройках из земляных комьев и связанных ветвей. Прокопий испытывает отвращение к этим «варварам», описывая их в самых приземленных тонах. Он рассказывает, что из всех народов, живущих в «далеком Туле», только одни «скритифинны» перенимают «образ жизни зверей». Говоря о том, что у них нет ни одежды, ни обуви, Прокопий, конечно, подразумевает ту одежду и обувь, которыми пользовались германцы. Должно быть, он видел или, скорее, слышал об этих людях, с головы до пят одетых в шкуры животных. Какое разочарование для утонченного человека, привыкшего к великолепию византийского двора!
Прокопия ужасает тот факт, что эти «дикари» не возделывают землю, не знают пьянящего действия вина, но как мужчины, так и женщины упиваются дикой безжалостной охотой. Эта страна, продолжает историк, «изобилует густыми замерзшими лесами и остроконечными горами, переполненными дикой жизнью», что является настоящей находкой для народа, чье питание и одежда зависят от животных. Но превратить густой жесткий мех в сносную одежду – нелегкое дело; эти «варвары», у которых не было даже иголок для шитья, просто накидывали шкуры на плечи, скрепляя их сухожилиями мертвых животных!
Не понимая и не принимая древних обычаев кочевых лапландских племен, Прокопий оплакивает их полное незнание методов «цивилизованного воспитания» детей. Лапландские матери, сообщает он, не кормят грудью своих младенцев. Их завертывают в какую-то кожу, подвешивают на дереве, дают им пососать мозговую кость и уходят охотиться со своими мужьями. Так Прокопий воспринял тот простой факт, что, если женщине нужно было уйти на очень короткое время, она иногда подвешивала колыбель на ветку дерева, чтобы таким образом обезопасить свое дитя.
Но самые примечательные описания дают те авторы, которые стремятся увидеть лапландцев в феннах Тацита. Они указывают на то, что Прокопий для объяснения нового для них названия взял древнескандинавское фенни («Fenni») и соединил его с другим таким же древним словом скандинавского происхождения, означавшим, как мы теперь знаем, современный шведский эквивалент слова «скрида» («skrida»). Шведский народ, должно быть, ошеломило, когда они увидели, что эти северные охотники, привязав к своим ногам две небольшие тонкие дощечки, совершенно непринужденно скользили по снегу. Понятно, что эта самая поразительная способность лапландцев, должно быть, была для шведов знаковой, когда они давали им это прозвище.
Рис. 12. Доисторическая лыжа, датируемая 1500 г. до н. э., найденная в болоте вблизи Ломсьёкуллена, Швеция. В настоящее время находится в Нордическом музее в Стокгольме.
Уже упоминалось, что лыжная палка, найденная в Калвтреске, благодаря анализу пыльцы была датирована 2000 г. до н. э., в то время как происхождение найденных лапландских лыж, вне всякого сомнения, может быть отнесено к периоду с 1500-го по 1000 г. до н. э. В 1945 г. в болотистой местности вблизи Ломсьёкуллена, в десяти километрах к северу от Вильхелмины в Швеции, была обнаружена лыжа, которую эксперты определили как лапландский тип. Тождество между феннами и лапландцами подтверждало, по мнению сторонников Прокопия, что скритофинны, о которых упоминает римский историк, были очень умелыми лыжниками, такими, какими всегда были лапландцы. Они не предполагали, что научный метод однажды поможет точнее датировать найденные лапландские лыжи, и что эта дата будет восходить к эпохе, предшествующей Тациту.
В XVII в. Франческо Негри по-новому интерпретирует название, которое изобрел Прокопий: «Что касается названия скрифиннов, то, по-моему, оно подходит к тем самым лапландцам, которые были столь по-разному называемы различными авторами. Имеется лишь небольшое различие между скрифиннами и скиерфиннами, то есть финнами-лыжниками, ибо их лыжники быстро бегают. Также есть лишь небольшое различие между скрифиннами и скритофиннами, то есть финнами, которые являются лучниками…»
Готский историк VI в. Иордан говорил о людях, которых он называл скререфиннами, чья территория простиралась от Ботнического залива до центральных областей Швеции и Норвегии. Они в значительной степени испытали влияние готов, приобретя, таким образом, некоторое представление о руническом алфавите, принесенном с Черноморского побережья. Следы этого – что имело важнейшее значение для исследователей истории Скандинавии и экспедиций викингов – были замечены у лапландцев миссионером Кнудом Леемом. В 1725 г. он узнал руны на некоторых рисунках, выполненных лапландцами на магических барабанах шаманов.