Подобного сопротивления Людмила Афанасьевна не ожидала. Её ярко накрашенные губы постоянно кривились, она переводила недоуменный взгляд с одного ребёнка на другого.
Егор Вячеславович побледнел, когда услышал, что ему придётся обыскивать учеников.
— Ребята правы, — сказал завуч, — это не педагогично. Я не буду выполнять ваше распоряжение, Людмила Афанасьевна, — твёрдо прозвучал голос завуча.
— Может быть, и вы откажетесь? — она сверкнула глазами за толстыми стёклами очков и в упор посмотрела вначале на охранника, а затем на Спартака Кимовича. Учитель физкультуры побледнел, но ничего не сказал.
А охранник подобострастно кивнул:
— Надо так надо. Мы обыщем.
Изольда Германовна подошла к директрисе, взяла за локоть и отвела в сторону. О чём они говорили, никто не слышал.
— Туманова! Ко мне в кабинет! Мне нужно с тобой побеседовать. Я отменяю распоряжение. Надеюсь, вы все достаточно умны и сами избавитесь от всех ненужных предметов. — В коридоре раздался доброжелательный гул. — Но стекло тем не менее должно быть вставлено.
Софья пошла за директрисой. Все разошлись, коридор опустел. А ещё через четверть часа Ларин с Шубиным услышали тяжёлые шаги.
— Кто это? — спросил Шубин. — Рогатки у меня, к сожалению, нет, хотя шарики ещё остались, они действуют на этих тварей, потому что в сплаве для шариков есть немного серебра.
Пётр Ларин сосредоточенно смотрел в стену. Вначале выражение лица мальчика было крайне настороженным, затем губы расплылись в улыбке. Он спрыгнул с кровати и бросился к двери. Шубин тоже вскочил. По коридору, тяжело ступая, шёл Захар. Руки он держал очень странно. Когда дверь перед его носом внезапно распахнулась, садовник едва успел крикнуть: «Стой!», и только сейчас Пётр увидел, что Захар держит в руках лист стекла.
— Чего выскочили? — с напускной грубоватостью цыкнул он на ребят.
— А я уж думал, что опять эрдманы припёрлись.
— Кто-кто? — спросил Захар, бережно ставя на пол стекло.
— Есть такие неприятные существа, повадились к нам сюда ходить.
— А-а, — многозначительно выдохнул Захар. — Так кто это окно высадил, эрдманы?
— Я, — опустив голову, признался Шубин.
— Что, из рогатки стрелять не научился? Всякие штучки делать тебя обучили, а вот по-настоящему из обыкновенной рогатки стрельнуть не умеешь.
— Я хорошо стрелял, Захар, — обиделся Артём. — Я одному между глаз засадил… Скажи, Ларин.
— Нет, Захар, нормально их Артём бомбил. Они сразу перетрусили и смылись.
— Перетрусили, смылись… А стекло зачем выбили?
— Ну сам знаешь, — пожал плечами Шубин, — оно всегда так бывает.
— Помогите лучше. Только вначале оденьтесь теплее, а то здесь сквозняк.
Пока Захар вставлял стекло, забивал маленькие гвоздики, ребята обо всём ему рассказали.
— Да, плохи дела, — поглаживая свои роскошные бакенбарды, кивал Захар, прибивая штапик. — Совсем плохи дела. И куда всё катится, даже не понимаю. А ты чего не заходишь? Даже Гурд по тебе соскучился.
— Да не пускают нас, Захар. Мы и на прогулку теперь строем ходим.
— Да, времена!
И тут Шубин воскликнул:
— Смотрите! Смотрите!
Из тёмного угла коридора быстро выбежала Земфира Парамонова в виде прозрачного светящегося изнутри призрака. Если раньше она двигалась по коридору медленно, с трудом переставляя ноги, то сейчас она бежала.
— Вот видишь, Захар, что у нас здесь творится.
— Не вижу, — сказал садовник. — А что такое? Куда это вы все смотрите? Что вы там увидели?
Шубин толкнул в плечо Ларина:
— Захар её не видит.
— Призрак Земфиры, — пояснил Ларин.
— Я, конечно, что-нибудь попробую сделать, но не знаю, смогу ли. Я ведь простой человек и вашим штучкам не обученный. Но вы держитесь, ребята, вместе. Когда вы друг за друга, вы — сила. А ты, Артём, не расстраивайся, я тебе помогу новую рогатку сделать, да такую, что закачаешься! Только давай сразу договоримся: ни во что живое не стрелять.
— Согласен.
Захар пожал ребятам на прощание руки, убрал за собой мусор и своей тяжёлой поступью, сокрушённо качая головой, пошёл к выходу.
— Что-то долго Сони нет, — поделился с Шубиным Пётр.
— Да, давненько. Чувствую, сейчас ей не сладко.
— Да уж, не говори. А ты видел, куда Земфира заскочила?
— Видел, — ответил Ларин, — в свою комнату.
— А чего она бежала? Ведь призраки обычно не бегают.
— Не знаю, может, стряслось чего? Может, предупредить о чём-нибудь нас хочет?
— Эх, жаль, — сказал Шубин, — что они говорить не умеют.
Мальчики сидели в комнате, прислушиваясь к шагам, ожидая, когда по коридору пройдёт Софья Туманова. Но девочки всё не было.