Поэтому на разных рисунках имелся и тот, и другой вариант.
Теперь же она стояла передо мной воочию. Бело-красный каркас реял на фоне голубого неба над улицей, да и над всем городом. Никакой звезды сверху, конечно же, не существовало. "Обычный, стандартный вариант", - скажут Вам проектировщики. Но я не проектировщик, поэтому ничто не мешало мне любоваться ее стометровой высотой и в тысячный раз. Если бы у меня вдруг появился лишний миллион, то я потратил бы его на то, чтобы постоять в летний солнечный день, такой, как сейчас, там, на самой верхней площадке. Постоять, поглядеть вниз на далекую землю и сказать самому себе: "Ну, не Эверест ли то?"
Солнце и в самом деле светило на всю катушку. Даже небо рядом с ним сияло белизной и только поодаль вновь обретало свою истинную окраску. Я перешел через проезжую часть, миновал зубную поликлинику и добрался до булочной.
Купив хлеба в прохладном павильоне, я уже хотел развернуться и рвануть через соседний двор к себе домой, но потом двинулся дальше по Студенческой. В такие дни необходимо погулять по городу. Все вокруг создает тебе атмосферу тихого праздника. А ты идешь, впитываешь в себя солнечные лучи, шелест листвы, звук своих шагов. Эта жизнь не похожа на ту, которую надлежит теперь вести всем - активную, быструю, хваткую, решительную, непоседливую. Такая жизнь годится разве что для старичков. Но меня она чем-то привлекала. Наверное, тем, что не надо было никуда спешить, развлекать кого-то анекдотами, слушать чьи-то жалобы, вести неуместные разговоры. Я был счастлив, что медленно иду сейчас в одиночестве, потому что чувства словами не выразишь. Никогда не выразишь. Двух людей, чувствующих одинаково хоть что-нибудь, не найти. Да, как мне хотелось, чтобы был второй такой человек...
Я кидал взгляды то на корпус детского сада, то на дворы, утопающие в зелени, то на дома, первые пятиэтажные блочные дома в нашем городе. Ветки боярышника с территории детского сада сплетались с ветвями могучих тополей, образуя живую зеленую арку у меня над головой. Улица упиралась в ограду телецентра. Вернее, начиналась от нее, но я почему-то ходил всегда именно таким маршрутом.
Дойдя до угла ограды, я повернул на улицу Техническую, названную так, видимо, исключительно из-за телецентровского комплекса. Здесь деревья росли повыше, и арки листвы кидали на меня тень посолидней. И была тишина, которую не разрывали звуки радио "Максимум" или "Европа-плюс". Я даже придумал красивое название этой тишине - радио "Безмолвие". Но и оно было уже не оригинальным.
Я тащился от этой тишины и не мог подобрать другого слова. Солнце нагрело мою куртку, и теперь меня овевала приятная теплота. Крутясь, свалился к моим ногам первый желтый лист. Двоякое чувство. Вроде бы впереди еще целый август, но ты знаешь, что лето неминуемо идет к концу, и в море зелени уже сверкают желтые искорки. И все же... Мне уже пора поворачивать в свою сторону. Я должен был оставить буханку у себя дома и ехать в центр города, где меня ждали текущие дела...
... Во дворце белых призраков поселилась тревога. Придворные летали по залам и заговорщески перешептывались. Истекло сто дней, как королева исчезла. В тронном зале тихо совещались между собой Желвин и Ыккщщер.
- След королевы затерялся в безвременьи, - горестно вздохнул спрут.
- А ты уверен, что она не спряталась в мире людей? - перебил его сгусток.
- В любом из окрестных миров присутствие королевы не осталось бы незамеченным.
Кроме того, невозможно скрыть прямой переход границы.
- А может, она пошла окольным путем? Число связующих тропинок немеряно.
- Королева не ходит тропинками! - с негодованием отверг это предположение первый министр. - Она либо строит дорогу, либо прорывает границы.
- Но зачем ей исчезать в безвременьи?
- А вот для этого есть причины. Во-первых, энергия королевы истощена, она бессильна, а где еще можно набрать изрядный запас за считанные минуты.
Во-вторых, дорога тоже требует энергии, а ее может дать только наша повелительница. Между тем, дорога в целости и сохранности. Конечно, существует вероятность, что королева подпитывает ее либо из нашего мира, либо из мира людей. Но у нас ее нет, значит, она находится в безвременьи или слишком хорошо спряталась среди людей, что маловероятно.
- Но возможно?
- Вполне. А энергия границ все так же ослаблена, королевство наше в непрестанной опасности, а сама королева бросила нас на произвол судьбы.
- Не смей так говорить о королеве! - взорвался Ыккщщер.
- Я и сам говорю это с великой печалью. Любого за такие слова я бы отправил в небытие, но мне, первому министру, сказать горькую истину просто необходимо.
- Но на границах посты. Все четыре крепости в полной боевой готовности. Может, ты преувеличиваешь опасность, ведь на нас никто не собирается нападать.
Дверь тронного зала бесшумно распахнулась. В зал ворвался, кувыркаясь по воздуху, белый шар, усыпанный серыми многоугольными звездами и глазами различных форм и размеров. В мирное время ему предписывалось заниматься проблемами безопасности, а в военное - возглавлять армию королевы Лауры. Это был, выражаясь языком мира людей, министр обороны.
- Королева! Где королева? - извергался из него громкогласный рев. Событие чрезвычайной важности!
- Королева отсутствует по государственным делам. Я принимаю все сообщения и выношу решения по ним, - вскинув два щупальца вверх, возвестил Желвин. Докладывай мне.
- Южная крепость взорвана!
- Как? - в один голос воскликнули Желвин и Ыккщщер в нарушение этикета дворца королевы призраков, предписывающих в таких обстоятельствах хранить величавое молчание холода.
- Целиком и полностью. Граница была настолько тонкой, что зафиксировать кратковременную вылазку шпиона или группы лазутчиков не представлялось возможным.
- Что за миры контактируют сейчас с южными границами?
- Нам это неизвестно. Все мироподвижники погибли. Над обломками крепости стелется лишь туман. Это все, что осталось от гарнизона. Уцелели лишь два форпоста, на одном из которых я и наблюдал это происшествие чрезвычайного плана.
- Кольцевик Алвин? Что с ним? - испугался Желвин.