Тяжелый удар пришелся по голове и разлился болью по всей черепной коробке. Шлем отлетел в сторону, и эльфийка упала на пыльную землю, уперевшись ладонями. Дымка из серой пыли взлетела в воздух, попадая на лицо. Ее пшеничные волосы рассыпались по плечам и сверкнули в лучах закатного солнца. Из толпы послышались единичные охи удивления, что дочь главнокомандующего так легко сдалась. Дыхание Лаирасул было тяжелым и спертым, грудь часто вздымалась, пока девушка отчаянно сражалась с головной болью.
Она пульсировала и давила, пригвоздив эллет к земле. Она испугалась, что сейчас может провалить свой шанс. Ноги дрожали, но она должна была встать, чтобы не потратить время впустую. Столько тренировок, столько потраченных сил и времени могли оказаться ничем и уйти сквозь пальцы, как эти частички серой земли, что эллет так отчаянно сжимала в кулаках. Глубокий вдох, сильный рывок, она встала и с еще большим остервенением накинулась на противника, что на секунду расслабился и подумал, что победил. Лаирасул за несколько приемов уложила эльфа на лопатки и приставила деревянный меч к горлу. Вкус земли и победы отпечатался улыбкой на ее лице.
Трандуил, что наблюдал за происходящим, не дождался пока огласят победителя, покинул тренировочное поле. Все, что ему было нужно, он узнал. Дела королевства не могут ждать, пока десяток воинов подерется на деревянных мечах. Напоследок он шепнул своему главнокомандующему, что хотел бы видеть его и Лаирасул на празднике первого летнего дня.
Эллет искала глазами Владыку, хотела, чтобы он увидел, как отчаянно она боролась и как будет бороться, защищая его жизнь ото всех. Ей не составит труда принять удар стрелы или меча в свою грудь, она без промедления закрыла бы его ото всех бед, от всего чего только могла бы защитить. Сердце оборвалось и полетело вниз, когда его кресло пустовало.
Сотни мыслей влетели в ее голову и жужжали там словно стая пчел: он не видел; ты ему не интересна; ты никогда не будешь достойна быть рядом с ним; никогда король не посмотрит на такую слабачку, как ты, никогда, слабая. Лаирасул проморгалась и ответила улыбкой своему отцу, что горделиво восседал возле пустого трона короля.
Девушка с грустной улыбкой отвечала на поздравления, все это было не важно, если Трандуил не увидел ее в бою — никогда не возьмет ее в свой личный отряд. Значит все зря. Эльфы спутались между друг другом, и эллет совсем не понимала где и кто, и что от нее хотят. Все таки удар в голову пришелся слишком сильным.
— Поздравляю, дочь, — отец приблизился к эллет и мягко приобнял.
— Благодарю, — блондинка кивнула в знак уважения.
Лаирасул прижалась к Полдону, почувствовав дрожь в теле, которая сменилась сильным головокружением и буквально повисла на груди отца, погрузившись в темноту.
— // —
Эллет открыла глаза в своей комнате, но от яркого света сразу же их закрыла. Голова почти не болела, но оставалось мучительное послевкусие, по всей видимости, уже вчерашнего боя.
Она сотни раз дралась на мечах и была одной из лучших эльфиек, владевших луком. Многие эльфы просили ее помощи в постановке руки, в правильности дыхания и самого прицела, и Лаирасул никогда и никому не отказывала. Ей было не сложно, и эллет шла к своей цели, которой был Трандуил.
Не влюбиться в короля Лихолесья было почти невозможно. Он манил к себе эльфиек, словно он самый яркий огонь, но на самом деле он лёд, который не подвластен ни одной из тех, кто находился в замке.
Лаирасул не понимала почему именно этот удар стал таким болезненным. Таким, что она пробыла в отключке некоторое время.
В дверь тихо постучали и, не дождавшись ответа, в комнату эльфийки зашёл отец. Он выглядел крайне веселым и беззаботным, Лаирасул ловила каждую улыбку отца и сохраняла в своей памяти. Растив из дочери воина, он совсем забывал о том, что ей иногда нужно немного тепла.
— Что произошло? — тихо спросила эллет и, приподнявшись, села в более удобную позу.
— Видимо, я слишком измотал тебя тренировками накануне, — отец сел на край кровати и изучал побледневшую дочь взглядом. Он и правда слишком перегнул палку, когда не давал ей спуску многие годы. — Тем не менее, ты придёшь в норму уже к завтрашнему вечеру, тогда же и отправишься на ночную стражу короля.
Лаирасул слушала его речь и смотрела в окно, ей итак было понятно, что она придёт в норму в ближайшее время. Голова уже не беспокоила, но была ломота в теле, что служило побочным действием лекарских трав. Эллет знала, что отец иногда сожалеет о своем напоре и при этом тренирует ее еще больше, но она никак не могла знать, что он скажет в конце предложение.
— Куда отправляюсь? — удивлённо переспросила Лаирасул, не веря своим ушам. Радость моментально разлилась по телу вместе с диким приливом адреналина.
Она ночная стражница короля.
— Ты слышала, девочка моя, — с улыбкой проговорил отец. — Ты смогла это сделать. Я очень горжусь тобой, — Полдон склонился к дочери и мягко поцеловал в лоб. — Владыка сам хотел тебе об этом сообщить, но ты спала.
Чувства в один миг захлестнули эллет с головой. Трепет и волнение пустили по телу толпы мурашек. Она никак не могла поверить в то, что ей досталась такая высокая должность. В ночную стражу короля редко попадали девушки, и то, что Лаирасул смогла — значительно улучшило ее состояние.
Ее раздумья сразу же обернулись в бесконечный водоворот мыслей о Владыке. То, что она испытывала к нему было недозволенным. Все эти чувства могли принести ей только вред, и эллет отчетливо боролась с ними, не позволяла себе смотреть на него, потому что от взгляда холодных глаз короля сердце замедлялось в груди. Эта влюбленность, что теплилась на дне ее души вдохновляла на все те бесконечные тренировки, в которых она сбивала руки в кровь, но оттачивала мастерство, чтобы хотя бы на метр приблизиться к Трандуилу. И она смогла. Но также эти светлые чувства могли принести лишь боль.
— // —
В последнее время опасности в королевстве практически не было, но стража постоянно прочесывали леса и границы, каждое утро и каждый вечер докладывая владыке про спокойствие в его владениях. Трандуил, что был выращенный на войне, всегда следил за безопасностью своего народа. И с большой ответственностью подходил к охране границ и леса.
Пауки, что вили свои мерзкие гнезда в лесу были одной из частых опасностей королевства. Эти огромные твари подкрадывались иногда слишком близко, и тогда все силы были брошены на зачистку гнезд и уничтожение обителей, как и самих пауков.
Сбор на ночную вахту проходил волнительно. Лаирасул получила новую форму, которую натерла до блеска, чтобы выглядеть перед Владыкой идеально. Завитки на латах изображали множество листьев, что только расцвели с приходом весны. Но шлем был крайне неудобным с теми густыми волосами, что имела эллет. Он сел нелепо и неуверенно.
Эллет вымыла голову в растворе с лесными цветами и любимой лавандой, экстракт которой ей давала травница. Лаирасул не засыпала от сладковато-терпкого аромата этого фиолетового цветка, наоборот, растение бодрило. На мокрые волосы она заплела косы и смогла натянуть шлем так, чтобы все село правильно.
Заступив на караул, Лаирасул получила небольшой доклад от стражника, которого она сменяла. Тот бросил немного недовольный взгляд на волосы, что были заплетены в косы, вместо собранных в хвост. Миримон как-то странно улыбнулся, вводя эллет в некое заблуждение, но ничего не сказав, покинул покои короля.
— Добрый вечер, Владыка, — она поклонилась и в ответ получила короткий кивок от Трандуила.
Это была ее первая ночь подле короля, и теплые порывы летнего ветра трепали выбившиеся пряди, иногда попадая на лицо. Лаирасул вела ночной дозор с балкона, на котором владыка пил сладкое вино. В его руках была книга, которую он читал под светом горящего факела. Трандуил выглядел спокойным, казалось, что его абсолютно ничего не беспокоит и не волнует, кроме строчек в слегка потрепанной книге, ну и вина, конечно.