Я перешла дорогу, не отрывая глаз от его прямой ровной спины, стан которой точёно вырисовывался даже под черной осенней курткой. Он, в свою очередь, повернул голову вбок и вскользь глянул назад. Да быть не может! Нет, это уже издевательство! Я заметила в его правой руке ту же дорожную сумку, явно набитую вещами. Неужели тоже студент с электропоезда? Ну и ладно, мне-то что.
Я лишь демонстративно прыснула, словно происходящее меня не касалось (хотя так оно и было!) и нырнула в подъезд. Вечно я надумаю себе всякого, после чего мне становится стыдно за свое глупое воображение и отчаянные обрывки фантазий. Ну обычный человек, подумаешь совпадение. Хватит уже с меня безумных мыслей...
Однако ровно через неделю, в следующую пятницу, начисто позабыв об этих ситуациях и выбившись из сил окончательно после длительных пар, я пришла на станцию. Непонятно почему я пребывала в свирепом настроении, вследствие чего швырнула сумку с вещами на скамейку ожидания. Немного успокоившись, я перевела дыхание, и блекло посмотрела на время. До электрички оставалось пятнадцать минут, и... я мгновенно вросла в каменную плиту, буквально остолбенев, когда взор мой скользнул чуть ниже часов, стоявших на перроне, и увидел его... Молния, упавшая к моим ногам, не так поразила бы меня в ту секунду, как увиденное. Проклятье, я вспомнила всех богов на свете! Как такое может быть? Неужели он тоже садится на этой треклятой станции? Немыслимо... Нет, правда. Почему из всех возможных десяти железнодорожных станций, вмещавшихся в этот крупный город, он садится именно на той, откуда всегда уезжаю я!? Соседние дома в одном районе нашего маленького городка еще можно понять, но это...
По взгляду его отмечалось, что он тоже меня узнал и был немного удивлен такому совпадению. Хотя я уже чертыхалась про себя в голове, начисто позабыв о насущных неприятностях в университете и в личной жизни. Между тем, октябрь уже перевалил за свою половину, и изрядно похолодало, так что вновь пришел час для моего черного пальто и длинного бежевого шарфа. Этот осенний поэтический образ долго сидел у меня в голове.
В вагоне я погрузилась в чтение, стараясь не думать ни о чем, и выбыла из жизни на два с половиной часа. По приезде в свой город, я забежала в автобус и плюхнулась на передние сидения, в надежде выбежать на своей остановке первой.
Так я и сделала. Не оборачиваясь, я быстро выскочила из автобуса самой первой, небрежно кинув водителю денег, и помчалась домой. Уму непостижимо, что за тупица... Вообразила себе, будто он преследует меня, умереть и не встать можно. Это ведь обычное совпадение, не более. Ему вообще было абсолютно безразлично. Ненавижу себя за неистовые фантазии.
Тогда я не знала, к чему это приведет впоследствии, поэтому совсем не обратила внимания на странного прохожего, и лишь отметила у себя в голове эту ситуацию хоть и неординарной, но вполне сносной и обыденной.
— Представляешь, со мной ехал парень в автобусе и почему-то смотрел в мою сторону... — через несколько дней поведала я о нелепом случае тогдашнему еще молодому человеку. — Когда я домой ездила на выходные, недели три назад.
— Брось, — усмехнулся тот, пережевывая печенье, — тебе наверняка просто показалось.
— Нет говорю! — нахмурилась я. — Он смотрел на меня достаточно долго, мне не могло показаться.
— Да тебе вечно что-то кажется, забудь уже. — отмахнулся тот. Я лишь вздохнула.
Мне изрядно надоела такая жизнь, и, пожалуй, спасение я находила только в поездках домой по пятницам. Мне иногда даже казалось, что поступала я в этот крупный город только для того, чтобы скучать как следует по родительскому дому и радоваться каждым выходным. А ждать их я начинала уже в начале недели. Ужасный город, серый и невыразительно-скучный. Чувствую себя в нем чужой, да и никто меня тут не держит, даже... неважно. Я просто устала от этого. Настолько устала, что решила закончить те дурацкие и бессмысленные отношения, тянущие меня словно бы на дно и не дающие вздохнуть свободно.
Да, этим мне и запомнились первые дни ноября. Конец отношениям, длившимся полтора года. Мне не было обидно или досадно, ибо я уже давно не любила того человека, и вообще начала сомневаться в том, что у меня хоть когда-то были настоящие чувства к нему. Мне лишь было жаль потраченных нервов и времени на все это. Только от этого было грустно. Еще я чувствовала себя опустошенной. Вдохновение, проскользнувшее было в мою душу с ворвавшимся потоком ветра промозглой осенью, тут же улетучилось, оставляя мрачность на сердце. Я не знала, в чем себя искать и чему посвятить. Ничего не хотелось. Только домой. Да, домой. Только это спасало от груза на душе.