То ли она не замечала Митча, то ли намеренно избегала смотреть в его сторону. Он внимательно следил за ней – был уверен, что раньше ее не видел, и никак не мог понять, достойна ли она доверия.
Незнакомка, заглянувшая с утра пораньше в его книжный магазин, могла оказаться агентом службы безопасности, готовящим ему ловушку. Митч полагал, что все, кто занят применением паршивых законов, испорчены и безнадежны, но не позволял себе ударяться в паранойю; он склонялся к тому, что женщина спасается у него от дождя и это удобный случай проверить свое чутье.
Она листала поэтический сборник и вздрогнула, когда он к ней обратился.
– Я задумалась и не заметила вас, – сказала она, объясняя, почему не поздоровалась с хозяином магазина, когда вошла.
– Эта книга – результат придирчивого отсева, – сказал он, имея в виду заинтересовавший ее сборник. – Даже не сомневайтесь, это последний экземпляр, не уверен, что он долго здесь пролежит.
Покупательница как будто не уловила смысла сказанного им, пришлось объяснять, что автор, Рассел Бэнкс, – бунтарь, фантазер, видящий все трещины общества и посягательства плутократов на демократические порядки.
– Это не совсем то, что я ищу, – возразила она.
– Что именно вы ищете?
– Понятия не имею. Что-нибудь для длительной поездки.
– Путеводитель? Куда отправляетесь?
– Нет, не путеводитель, скорее, то, что послужит доброжелательным сопровождением в пути.
Митчу понравился ее выбор слов, и он взял с соседней тумбы роман Харуки Мураками «1Q84».
– Вот! И позволю себе дать вам доброжелательный совет: чтобы сполна оценить эту книгу, читайте ее медленно.
– Я не глотаю книги, и вообще я читаю немного, – призналась она. – Вечно не хватает времени. Здесь я оказалась почти случайно. Приехала на вокзал и узнала, что вылет моего самолета задерживается, вот и решила побродить по городу, не очень люблю аэропорты.
Она неуверенно расстегнула сумочку, заплатила за книгу, поблагодарила Митча, взяла свой чемодан и вышла, не оглянувшись.
Митч наблюдал, как она шагает под мелким дождем, явно считая выше своего достоинства обращать внимание на такую пустяковую помеху, и гадал, в какие края она возьмет с собой Аомамэ и Тенго.
В ближайшее воскресенье Митч решил проведать мать.
Обустройство подпольной книжной лавки так его увлекло, что он испытывал чувство вины из-за того, что слишком долго пренебрегал сыновьим долгом. Он с пересадкой доехал до маленькой пригородной станции и оттуда еще полчаса шел пешком до «Резиденции в шиповнике», где мать жила четыре года. За пышным названием скрывалось скромное заведение для людей, уже не знавших, кто они такие и где находятся. На то, чтобы обеспечить там матери максимум комфорта, Митч тратил львиную долю сбережений. В его детстве и юности у них с матерью были нежные, близкие отношения, но после гибели отца многое изменилось, казалось, что у сына частично отняли и мать. Ее переезд на юг страны отдалил их друг от друга, а потом ей стала отказывать память.
Навещая мать, он всегда привозил ей пирог, который она пекла по утрам в воскресенье в его детстве. Она с удовольствием его ела, то и дело улыбаясь, словно доказывая сыну, что кое-что еще знает. Но от месяца к месяцу эта улыбка все больше означала лишь благодарность незнакомцу, балующему ее вкусным гостинцем.
Врач говорил о «ступенях», по которым спускались их пациенты. В начале года речь зашла уже не об очередной ступени, а о падении в бездну. Мать Митча перестала разговаривать, ее взгляд стал отсутствующим. Митч покидал «Резиденцию в шиповнике» с ноющим сердцем и истерзанной душой, приняв решение больше не возвращаться, раз это ничего не давало, но все равно приезжал опять, чтобы обнять мать и почувствовать исходящий от ее затылка запах духов, который уносил его в те давние времена, когда он не ведал забот, а мир был куда свободнее.
В этот приезд он поведал матери о своих подвигах. Уж ей-то можно было все рассказать без боязни. Он показывал жестами, с какой решительностью развалил кирпичную стену и как удачно замаскировал проход в тайник старым книжным шкафом. Никто никогда не догадается, что за ним скрыто, пока он не надавит на заднюю стенку, отчего шкаф отъедет в сторону. Глядя на руки матери, все в синих жилках и в коричневых пятнах, он вспоминал, как она вечерами проверяла за кухонным столом его домашние задания и долгие часы, которые они проводили бок о бок. Почему это воспоминание стало таким навязчивым? Митч не знал. Мать была раньше так умна, что это невозможно было забыть.