— Я сделаю тебе подарок, а там уж сам решай, хороший он или плохой, — усмехается этот мерзавец, — даже правила нарушу, просто слишком уж мне хочется, что ты сам всё понял и осознал, что мёртвые всё равно остаются мёртвыми, даже если ты не готов этого принять.
— Какого чёрта тебе от меня нужно? — впервые в своей жизни Брайан начинает по-настоящему паниковать.
— Просто урок. Ты можешь даже попытаться спасти и его, — существо, обводит себя руками, судя по всему намекая на Боуи, — вот только получится ли?
Последнее, что Брайан видит прежде, чем снова провалиться в темноту, это мерзкая, самодовольная усмешка и холодный, пустой взгляд чёрных глаз, в которых, кажется, отражается целая вечность. А потом он падает, и словно калейдоскопом проносятся перед глазами все яркие события его жизни. И существо это смеётся, громко, до того, что лопаются перепонки и Брайан кричит, но его никто не слышит. Воздуха не хватает и лёгкие жжёт от недостатка кислорода, он словно наконец-то умирает, а в следующую секунду открывает глаза, жадно глотая такой необходимый кислород.
***
1969
Брайан смотрит пустым, потерянным взглядом в белый, потёртый временем потолок. Будто на звёздном небе он находит знакомые хитросплетения трещин и сбитой побелки, только вот вспомнить, где он его видел, Брайан никак не может, хотя, кажется, просыпался тут далеко не один раз.
В голове какая-то каша, словно мозги перекрутили в мясорубке, а после сунули обратно в черепную коробку и отправили восвояси. У него уходит по меньшей мере пару минут хотя бы на осознание самого себя, и почти сразу же перед глазами всплывает Дэвид с чужими глазами и мерзким смехом, и воспоминания обрушиваются снежной лавиной, вызывая новый приступ мигрени.
Брайан пытается осознать, что этот ублюдок с ним сделал и какого вообще чёрта произошло. Он мечется взглядом по комнате, пока не выхватывает в общей суматохе знакомую до боли обстановку, пока осознание не бьёт наотмашь по голове, ведь это место он знает как никто другой-Кенсингтон, конец шестидесятых, его чертова комната.
— Не может быть, — не своим голосом шепчет Брайан и потерянным взглядом пялится на свои руки, словно видит их впервые, хотя, в какой-то степени, так и есть.
Брайан не верит в чудеса и в сказки, даже несмотря на то, что в жизни многое повидал. Может быть, он просто сошёл с ума? Может быть, он всё же умер?
Он срывается с места и буквально застывает мраморной статуей у большого зеркала, не в силах поверить собственным глазам. Он словно смотрит на старую фотографию, потому что уже совсем не помнит себя таким — без единой морщины, с пышной, тёмной копной волос.
Брайан цепляется пальцами в собственное предплечье и щипает себя с такой силой, что от боли режет в глазах, возвращая себя в реальность, осознавая, что не спит и, кажется, жив.
—Как он это сделал? — очередной вопрос в никуда без ответа.
Хотя имеет ли значение, как, если он получил то, о чём и мечтать не смел?
Если это существо решило над ним подшутить, то этого Брайан точно не переживёт. Он не хочет верить в реальность происходящего, ведь знает: жизнь - не фабрика по исполнению желаний, но иллюзия не развеивается туманом, и в отражении он всё так же молод и полон сил.
Брайан чувствует, как сильно у него трясутся руки и подступает настоящая истерика, но в следующий момент он слышит такой родной сердцу голос, и мир осколками сыпется к ногам.
— Брайан, — зовёт Роджер, стараясь не разреветься в лучших традициях сопливой школьницы и осознать, что он вернулся домой.
Роджер не понимает, как это произошло, его словно отключили на несколько секунд, а после он проснулся ровно там, где засыпал в тот день в шестьдесят девятом, в той самой одежде и с бутылкой рома в руках. И словно не было ничего. Выходит, вся эта хрень ему приснилась?
Только вот на душе у него всё так же кошки скребут и больно до слёз, потому что слишком хорошо он помнит, что Фредди умер, помнит, как с Беном прощался, и взгляд Бри так и отпечатался на внутренней стороне век.
Он ищет Брайана скорее по инерции, ведь даже если всё это ему приснилось, он просто должен убедиться в том, что Мэй рядом и обнять его, чтобы наконец-то осознать — он не один. И теперь всё будет хорошо.
— Роджер, — бросает Брайан, прежде чем сорваться с места и за несколько секунд оказаться в соседней комнате, встречаясь взглядом с испуганными голубыми глазами.
Прощаясь с Роджером, Брайан не надеялся увидеть его вновь, по крайней мере таким молодым, и сердце тисками сжимает, а воздуха словно не хватает, ведь кем бы ни было то существо, кажется, оно исполнило его самую заветную мечту.
Роджер смотрит словно заворожённый в эти ярко-ореховые глаза, он хочет пальцами зарыться в пушистые, тёмно-каштановые волосы и наконец-то прикоснуться к тонким, чувственным губам. У Брайана слёзы на глазах и ресницы мокрые и Роджер понимает, что не приснилось, что всё было реально и Брайан этот - именно тот, которого Роджер в двадцать первом веке оставил, - читает по глазам, чувствует всю его боль, осознаёт это сразу, ведь Брайан из шестьдесят девятого так не смотрел.
Роджер первый срывается с места и буквально падает в крепкие, тёплые объятия. Волосы у Брайана всё так же пахнут яблочным шампунем и приятно щекочут лицо. Он настоящий, живой, такой молодой и красивый, его Бри.
— Как? — спрашивает Роджер, потому что поверить в реальность происходящего почти что невозможно.
Брайан улыбается сквозь слёзы и машет головой.
— Я не знаю.
Он потратил целую жизнь на то, чтобы вернуться назад, и успел смириться с тем, что этого не произойдёт никогда, и от того всё происходящее ощущается ещё острее.
Роджер зеркалит его улыбку и мягко, самыми кончиками пальцев ведёт по щеке, наслаждаясь мягкостью кожи. Брайан закрывает глаза и подаётся ближе, впитывая в себя эти прикосновения и на этот раз больше не пытается убежать, когда чувствует тёплое дыхание на своих губах.
Роджер целует нежно и трепетно, что совсем не похоже на него. Он мягко прихватывает сначала верхнюю, а потом нижнюю губу и на полпути встречает чужой язык. Целовать Брайана кажется таким правильным и необходимым, будто он делал это всю жизнь. Роджер благодарен судьбе за то, что в этот раз у него будет шанс прожить эту жизнь правильно.
Брайан отвечает с присущей ему старательностью, с такой искренней отдачей, запуская длинные пальцы в лохматые, белокурые волосы и прижимаясь ближе, словно боится Роджера потерять.
— Теперь всё будет хорошо, — шепчет Роджер, в чужие губы и снова жмётся ближе, утыкаясь носом в чужую, бледную шею.
Брайан готов существо, подарившее ему это, до конца своих дней благодарить, всё плохое забывается быстро, но вот хорошее остаётся навсегда, он едва ли не молитвы ему возносит, пока реальность не бьёт его под дых.
Всё это время, будучи погружёнными в свой собственный мир, они не заметили главного. Брайан поднимает глаза и видит Фредди, застывшего в проходе.
Их Фредди, с длинными, чёрными волосами, с острыми скулами, такой молодой и главное - живой и полностью здоровый. У Брайана от слёз весь мир плывёт. Он не видел Фредди целую вечность, он был убеждён, что не увидит никогда, вот только Фредди смотрит своими чёрными глазами в самую душу, и в этих глазах Брайан видит ровно то, что увидел там однажды в восьмидесятых.
Фредди глаз не сводит с Роджера в его объятиях, и только сейчас Брайан осознаёт, что тот видел всё.
Он улыбается грустно, той самой улыбкой, которую Брайан тоже знает слишком хорошо, и на несколько секунд прикрывает свои черные глаза, словно в очередной раз закрываясь от этого мира. И только сейчас у Брайана словно перед глазами то существо мелькает и его саркастичное: «вот только получится ли?» звенит в ушах.
Роджер копошится в его руках и непонимающе хлопает длинными ресницами, когда видит испуганный взгляд Бри. Он медленно разворачивается в чужих объятиях и сердце сбивает свой ритм.
— Фред? — шепчет он и словно тонет в черноте до боли знакомых глаз.