Всем становилось ясно, что дни его сочтены. Зная скопидомство царской казны, адмирал Истомин не был уверен, что семья Лазарева будет достаточно обеспечена. Тайно от командира он составил письмо к царю, где Лазарев якобы вручает судьбу своей семьи «монаршей заботливости». Необходима была подпись Лазарева. Характер своего командира Истомин хорошо знал, а потому прибегнул к хитрости. Среди прочих бумаг к подписи он подсунул и это письмо.
Но обмануть Лазарева, даже в предсмертный его час, было трудно. Заметив, что одна из бумаг отличается от казенного формата, он вынул ее из пачки и пробежал.
- Что это такое? - спросил он гневно Истомина. Истомин молчал.
- Как могли вы, Владимир Иванович, обмануть мое доверие? - продолжал Лазарев, глядя на Истомина с укором. - Во всю жизнь я ни разу не просил ни о чем для себя; не теперь же изменять мне своим правилам.
И, разорвав бумагу, Лазарев повернулся к стене.
За несколько дней до кончины Михаил Петрович почувствовал боль в глазах. К нему пригласили знаменитого венского окулиста. Когда Лазарев узнал, что окулист является также и превосходным оптиком, он долго его расспрашивал о лучших современных зрительных трубах и об использовании их во флоте.
В разговорах Лазарев хотел заглушить одолевавшие его нестерпимые боли. Лишь по временам, когда он оставался наедине с собой, из соседней палаты слышали его придушенные стоны. Могучий организм боролся долго и упорно. Перед смертью Лазарева давили кошмары. Он кричал, метался, отмахивался от каких-то видений, пытался привстать, но бессильный падал на подушку.
В ночь с 11 на 12 апреля 1851 года на 63 году Михаил Петрович скончался. При нем находились жена, дочь, дежурный врач и сиделка. На родину тело Лазарева должен был доставить пароход «Владимир». Траурный кортеж по улицам Вены протекал с большой торжественностью в присутствии эрцгерцогов, всего генералитета и многотысячной толпы венцев.
Хоронили Лазарева, по словам И А. Шестакова1, «в устраиваемом им с такой любовью Севастополе, в виду созданных им горевавших кораблей и в присутствии целого населения, пораженного нелицемерной печалью». [1 Шестаков Иван Алексеевич, сын друга и сослуживца М П. Лазарева А. А. Шестакова, выдающийся моряк, впоследствии адмирал, управляющий морским министерством, создатель броненосного Черноморского флота, построенного на русских заводах].
После похорон друзья, сослуживцы и почитатели адмирала, собравшись в Морской библиотеке, решили провести подписку на сооружение памятника любимому командиру. Организовать это дело было поручено контр-адмиралу В. А. Корнилову. Глубоко взволнованный, он обратился ко всем офицерам Черноморского флота с воззванием, которое закончил так: «С благоговением пишу порученное мне воззвание. Потомство оценит благотворную мысль увековечить память знаменитого адмирала, жизнь которого, и морская, и военная, и как гражданина, и как человека, удивляет своей полнотою и послужит отрадным примером на пользу будущих поколений».
Лазарев был похоронен в подвальном помещении Владимирского, или Адмиральского собора. Рядом с ним нашли покой герои Крымской войны, ученики и воспитанники Михаила Петровича: Нахимов, Корнилов и Истомин - великие патриоты земли Русской.
Прошло пятнадцать лет. Флот за это время претерпел большие изменения. Пар все больше вытеснял устаревшие паруса. Совершался переход к броненосному судостроению; создавалась новая морская тактика, увеличивался калибр орудий. Батарейные палубы уже не были для них надежным укрытием, орудия стали помещать в неуязвимых броневых башнях.
Но нет предела развитию техники! Лазарев, вероятно, и не представлял себе ее ближайшего будущего. Не мог представить он, что с такой любовью и старанием созданный им Черноморский флот скоро будет разгромлен…
Черноморского флота, потопленного в Крымскую войну, не стало, но лазаревские традиции, лазаревская школа, порядок, боевой дух его командиров и всего личного состава не умирали с тех пор в истории русского флота.
Девятого сентября 1867 года в Севастополе на средства, собранные среди офицеров флота, Лазареву был открыт памятник работы скульптора Н. С Пименова. На гранитном постаменте высится огромная фигура Лазарева из бронзы. Он стоит без фуражки, взор устремлен вдаль, локтем левой руки прижата к фигуре подзорная труба На памятнике высечена надпись- «Адмиралу генерал-адъютанту Михаилу Петровичу Лазареву».
С большим подъемом отмечали черноморцы открытие памятника. Все свободные от вахты моряки явились на торжество. Когда покрывало, скрывавшее бронзовую фигуру, было сдернуто, контр-адмирал Н. А. Шестаков выступил с речью. Он начал так: