«Босс, ты сможешь!» – кричал Боуги. – «Вставай, Босс, иначе мы опоздаем!»
Джеку очень не понравилось то, что он услышал. Опоздаем? Опоздаем – куда? Берсеркер… Точно такой же, какого он еще недавно убил в туннеле… Дрожь омерзения прошла по телу Шторма. Отродье, чудовище, которое вот-вот превратит его в зверя, не способного ни чувствовать, ни мыслить – зато способного убивать и быть убитым.
«Босс! Босс! Это не так!» – запаниковал дух где-то в сознании Джека.
– Ладно, хватит отрицать очевидные вещи! И я это видел, и ты сам это видел . – Джек прислонился к стенке купола, сжал железную перчатку и опять ударил по бронированным дверям, потом посмотрел вверх и увидел почерневшую от огня коробку. Когда-то это была телекамера системы безопасности. Значит, охрана у городских ворот просто-напросто не могла видеть, что он здесь.
«Дай мне помочь тебе, Босс!» – опять попросил Боуги.
Шторм удивился: прикосновение берсеркера было ласковым, успокаивающим. Создавалось впечатление, что дух пытается унять боль. Джек встряхнулся. Сознание Боуги быстро отпрянуло от него, так, будто было чем-то обижено и шокировано.
– Отстань от меня! Ты завладеешь мною тогда, когда я буду мертв! – Джек пошатнулся и с трудом отошел от ворот в городской стене. Он знал, что это не единственный шлюз, и хотел попытаться дойти до других дверей и как-то сообщить о себе.
«Нет, Босс!» – мягко и настойчиво проговорил Боуги. И вдруг, несмотря на команды, отдаваемые Штормом, бронекостюм остановился.
«Нам надо и д т и!» – упрямо повторил Боуги, и бронекостюм зашагал прочь от купола.
– Но там же ничего нет! – Шторм с удивлением посмотрел на мертвую каменистую поверхность планетки. – Лазертаун мертв, Боуги, а если я не сумею попасть под купол, то же случится и со мной – я тоже буду мертв!
Берсеркер ничего не хотел слушать:
«Извини, Босс! Нам нужно идти! Если ты мне позволишь, я смогу тебе помочь!».
Шторм поежился:
– Нет!
Боуги не унимался:
«В таком случае ты должен будешь пройти столько, сколько сможешь».
Джек противился движению бронекостюма – но у него ничего не получалось. Помимо его воли серебряный скафандр быстро шагал по камням, рытвинам, перепрыгивал через широкие расщелины, огибал островерхие скалы. Джек оказался в ловушке – и ловушкою этой был его собственный бронекостюм. Он больше не мог контролировать своих движений – он шел на некий зов, похожий на пение сирен. Пение, приведшее к гибели многих и многих. Когда-то Элибер говорила ему, что Боуги – это малыш, капризный и эгоистичный. И вот этот малыш вырос, и Джек уже не мог управиться с ним. Значит, вот какая судьба была ему уготована… Да, да, он видел подобное на Милосе. Это было начало конца. Боугн становился сильнее с каждой минутой. Теперь бронекостюм уже не шел, а несся, огромными прыжками преодолевая расстояние. Рядом с ним никого не было и услышать его никто не мог, но Шторм все равно запрокинул голову и заорал изо всех сил:
– Отпусти меня!
Боггс снял рубашку и вошел в медицинский отсек. Медик – мужчина в роговых очках и маленькой накрахмаленной шапочке – сочувственно кивнул.
– Все вернулись? – тихо спросил старый рабочий.
– Думаю, что все, – медик повернулся к приборам. – Да вы не волнуйтесь, Боггс! Ваше сердце теперь уже работает не так, как раньше!
– И все остальное тоже! – Боггс лег на спину и утер со лба пот. – Сколько человек вернулось под купол?
– Думаю, около двадцати, – медик безразлично пожал плечами. – Мы все вам обязаны.
Боггс осторожно вздохнул:
– Я думаю, что обязаны, – он повернул голову на подушке и посмотрел на кучу брошенных тут же скафандров. Бронекостюма среди них не было.
– Эй, ты! – окликнул он медика.
– Тише, старик! Я же говорил тебе не волноваться! Через пару минут тебя отправят на рентген, – отозвался тот.
Боггс приподнялся на кушетке:
– Нет-нет, подожди! А где парень, который был в бронекостюме? Молодой, русоволосый, с голубыми глазами… что он сейчас делает?
Медик посмотрел на Боггса:
– А такой не возвращался. Был тут какой-то черноволосый, но он заменил свой скафандр на новый и снова ушел – вот и все.
Боггс закрыл глаза. Он был слишком стар для того, чтобы плакать. Значит, Джек, Джек Шторм не вернулся. Все они знали, что Джек ранен, но он не жаловался и терпел. Наверное, что-то случилось, и никого, кто мог бы оказать ему помощь, не было рядом… Да… это каменистое поле между куполом и шахтами забрало лучших. Боггс лежал тихог почти не дыша. Его сердце сжалось от боли.
Злибер открыла глаза. Над ней стоял святой Калин и держал ее за руку.
– С тобой все в порядке, дитя?
Элибер поднялась и осмотрелась. Рядом с ней должен был лежать убитый милосец, но его почему-то не было. Странно… она очень хорошо помнила, какой заряд психической энергии запустила в него!
– До чего же крепкий череп у этого Крока! – буркнула она и поднялась на ноги. Не тут-то было! Ноги ее не очень-то держали! Она пошатнулась. Святой Калин быстро подкатил ей кресло.
– Ты можешь дышать?
Она не знала, что ответить. У нее было такое ощущение, что ее шею открутили, совсем так, как это делают с цыплятами, а потом опять приставили к плечам. Калин подал ей стакан воды и она сделала глоток:
– Да, но очень больно. – Элибер потрогала пальцами горло. Шея была здорово припухшей. Она прохрипела: – Пришлось все рассказать этому вонючему медведю?
Калин кивнул:
– Да. Скрывать это не было никакого смысла.
Его Святейшество потер руки. Его костяшки были покрыты сеточкой тоненьких, еле заметных шрамов – может быть, они образовались от тяжелой работы, а может быть, и от драк. Элибер задумчиво взглянула на святого уокера:
– Как ты думаешь, а ему удастся туда добраться?
Калин посмотрел в окно:
– Не знаю. Страшнее всего то, что он может разрушить все находки после того, как осмотрит их. И все-таки я надеюсь, что он этого не сделает. Я представляю его гладиатором, готовым к схватке с врагами, но вот против кого он будет драться и за кого…
– Видимо, он работает на траков…
– Может быть. Но если бы тракам надо было уничтожить находку, они давно нанесли бы удар… Я думаю, жуки все-таки хотят посмотреть на то, что там таится, – Калин задумчиво потер лоб. – Возможно, сейчас не самое лучшее время для того, и все же…
– Не лучшее время для чего? – обеспокоенно спросила Элибер.
– Видишь ли, рабочие выбрались из шахт и прогнали траков. Они захватили лазерную пушку и обстреляли корабль. Так что теперь боевой корабль жуков находится на дальней орбите, а Лазертаун опять перешел под юрисдикцию Доминиона.
Элибер хотела было улыбнуться, но Калин вел себя так странно, что она испуганно спросила:
– Что-то произошло? Где Джек?
Калин отвернулся:
– Они сказали мне, что приложили героические усилия…
Она вскочила на ноги. Жилы на шее свело от боли.
– Что? Что случилось?
Калин виновато смотрел в сторону:
– Они сами толком не знают… Рабочие привезли пушку под купол, надеясь, что по куполам жуки стре-
лять все-таки не станут. А Джек не вернулся. Там, в медцентре, старик по имени Боггс…
Элибер тряхнула головой:
– Да, да, мы его знаем. Мы его видели, когда застряли внизу, в шахтах. Он – начальник смены. А с ним что случилось?
– Сердечный приступ… – Калин тихо вздохнул. – Так вот, этот старик говорит, что Джек сдерживал Крока и берсеркера, чтобы дать им возможность выбраться из шахты на поверхность. Скорее всего, в этой охватке Джек был серьезно ранен, во всяком случае, по связи Боггс слышал, что Шторм очень тяжело дышал. Но Джек не пошел к врачу. Он продолжал сражаться. А когда они побежали к куполу, он почему-то не пошел за ними и остался снаружи.
Элибер зажмурила глаза:
– Он жив, я знаю!
Калин посмотрел на нее добрыми беспомощными глазами. Она оттолкнула его руку и отвернулась:
– Я знаю, он жив!