Люди выходят на лед, долбят его пешнями, разворачивают "Якуцк" в обратный путь, проталкивая, протискивая, и чуть ли не на руках проводят к открытой воде. Мокрая, обмороженная, изнуренная многодневными усилиями, команда борется за жизнь. Многие больны, но еще достаточно рук, чтобы управляться с маленьким судном. Его перенаселенность становится спасительной. Выбравшись изо льдов, через неделю попадают в шторм. Отдыхать нельзя. Надо окалывать намерзающий лед, иначе дубель-шлюпка опрокинется. И снова борьба за жизнь, за то, чтобы, перезимовав в прошлогоднем логове, снова с нечеловеческим трудом и риском идти на приступ высоких широт.
Сейчас спортивные маршруты по Северу считаются героическими. Их страхуют с воздуха, сбрасывают продукты и все, что надо. По первому радиосигналу приходят на помощь. Как же можно тогда назвать подвиг первооткрывателей? Рассчитывая только на свои силы', без технического обеспечения извне и подстраховки, шли они в неведомое, открывая его для нас. Шли, не думая ни о славе, ни об известности, из простого чувства долга, гордясь уже тем, что им доверили выполнить "государево дело", хотя бы и ценой жизни.
В день консилиума на карте была поставлена высшая точка, конец маршрута, — 77 градусов 29 минут. Дойти до нее "Якуцку" в следующие годы не пришлось. Только через столетие значительно более совершенное судно сумело проникнуть в эти воды.
На подходе к зимовью скончался Василий Прончищев. Его похоронили шестого сентября. Мария Прончищева пережила своего мужа на несколько дней. Первая женщина-полярница похоронена в той же могиле. Память об этих людях, отдавших свои жизни во имя чувства долга, сохраняется в веках. На географических картах читаем: берег Прончищева, кряж Прончищева, мыс Прончищева, бухта Марии Прончищевой.
Штурман Семен Челюскин по старшинству принял команду. Как и Прончищев, он был моряком "петровской формации". Учился в Московской навигационной школе и в Петербургской Морской академии. В 1728 году его зачислили во флот в чине подштурмана. В 1733 году, произведя в чин штурмана, включили в состав Великой Северной экспедиции в качестве помощника Василия Прончищева. К такого рода назначениям ее организаторы подходили очень строго. Очевидно, рекомендацией мелкопоместному, провинциальному дворянину Семену Ивановичу Челюскину послужили личные качества и познания.
Поставив дубель-шлюпку на отстой, командный состав экспедиции занялся вычерчиванием карт и приведением в порядок дневников и наблюдений. Работать приходилось в тесноте, при дрожащем свете коптилки. К четырнадцатому декабря все удалось закончить, и в самый разгар полярной ночи Челюскин и геодезист Чекин, оставив "Якуцк" на попечение боцманмата Медведева, отправились в Якутск. С ними был солдат. Поклажи набралось много. Везли провиант в дорогу, журналы, карты, отчеты и геологические образцы. Читая материалы экспедиции, постоянно наталкиваешься на слова: отправили такого-то с тем-то туда-то… Если отвлечься от обстановки того времени, то эти строки не задерживают на себе внимания. Надо, однако, попытаться представить себе всю сложность подобных переездов. В подавляющем большинстве случаев не было ни дорог, ни ямщицкой гоньбы — ничего к услугам посылаемого. Сам выбирай себе путь через горы и тайгу или тундру, ночуй у добрых людей или просто в пути. А насчет питания себе, собакам или лошадям — промышляй как знаешь. Летом гнус одолевает такой, что иной раз лицо вспухнет и глаза заплывут, зимой мороз с ветром секут, от весеннего солнца снежная слепота нападает. Не испытав этого, хотя бы в малой доле, трудно себя представить в роли тогдашнего гонца, говорившего вместо "приехал" или "прибыл" — "добрался".
Восемнадцатого января караван Челюскина добрался до Сиктяхского зимовья на Лене. Местный сборщик ясака, облагая и грабя население, почитал себя полноправным властелином этих мест. Боясь огласки чинимого беззакония, он запретил давать Челюскину собак и выпускать его дальше. Вся округа боялась самодура, и только с большим трудом удалось солдату выехать с донесением в Якутск. Лишь двадцатого июня получили Челюскин с Чекиным "ордер", предписывавший сборщику дать им лодку с гребцами, на которой они прибыли наконец двадцать восьмого июля в Якутск.
Уже находясь в пути, Челюскин встретил гонца с дополнительным предписанием Беринга ждать распоряжений Адмиралтейств-коллегий в Якутске. Когда пятнадцатого сентября пришел "Якуцк" под командой Медведева со всеми больными и здоровыми участниками экспедиции, занялись ремонтом судна.