— Да… очень, — неожиданно для себя созналась Амелия.
— А вы хотели бы жить снова? Вы поступали бы по-иному?
— Не знаю, — совсем смутилась Амелия.
— И я не знаю… Только мне всегда хочется поступать не так, как поступаю. Зачем мне выходить замуж за Рипплайна? Зачем?
Только сейчас Амелия догадалась, что эта молодая леди — невеста Ральфа, наследница одной из моргановских ветвей.
— Мне кажется, что мы с вами переговорили о многом, об очень многом, — задумчиво сказала Лиз, — или я просто думала здесь при вас… Может быть, я буду такой же, как все, и стану обманывать Ральфа… или попрошу сбросить ядерную бомбу в Африке… или взорву ее вместе с собой и еще с кем-нибудь поважнее. Я не знаю…
Амелия поняла, что времена переменились, сейчас эксцентричность, пожалуй, иная, чем в ее юные дни. А может быть, это и не эксцентричность, а что-нибудь глубже, серьезнее… Она уже боялась обо ей новой знакомой.
Лиз стало скучно или на нее подействовал выпитый коктейль, она пригорюнилась.
— О чем вы думаете? — спросила из вежливости Амелия.
— О чем? — усмехнулась мисс Морган. — О том, какого негодяя они выберут, чтобы делать все его руками?
— Что делать?
— Ах, вы ведь знаете, вас же похищали гангстеры… Только тут надо — целую Африку… Приемы одни и те же… Масштабы другие. Вместо угрожающих писем с орфографическими ошибками — дипломатические ноты с историческими ошибками, вместо стрельбы в воздух — испытательные взрывы, вместо разрывных пуль — «священное оружие справедливости» — оружие меньшинства, которым якобы можно сдержать любое большинство — ядерная сверхбомба. Боже! Когда же пройдет наконец на нее мода и будут носить косы, туники и ездить в колесницах?…
На палубе появились мужчины. Оживившиеся дамы, спешно пудрясь, поспешили выйти к ним.
Мисс Лиз Морган осталась за стойкой.
Амелия нашла мистера Джорджа Никсона. Он стоял у перил и суженными глазами смотрел на восток. Лицо его было бледно, губы плотно сжаты.
— Опять морская болезнь? Это ужасно! — посочувствовала Амелия.
— Нет, дорогая! Все как рукой сняло, — бодро ответил мистер Никсон.
— Вы сделали хороший бизнес?
— Пожалуй!
— Напишете что-нибудь интересное для газет?
— Ни строчки, дорогая! Ни строчки!
— Что же произошло?
— Снова холод, дорогая. Начинается решительный раунд.
— Вам придется драться?
— Еще как! В холодную пору надо помочь «Ричарду львиное сердце». Придется стать… — он оглянулся по сторонам, они были одни, — государственным секретарем, моя милая.
Амелия ахнула:
— Кому?
— Мне, милочка! О! Я кое-что понимаю в нокауте, особенно если он касается кого-нибудь черного.
Амелия смотрела на супруга расширенными глазами, в ушах ее звучал голос Лиз.
А вверху, на мачтах, щелкали парусные автоматы, скрипели блоки. Ветер надувал выпуклые паруса. Красавица яхта разворачивалась, готовая ринуться к африканским берегам.
Океан мирно дышал, поднимая на своей груди и яхту, и воздух вокруг, и небо над ней.
ЧАСТЬ 2. АТОМНЫЕ ПАРУСА
Глава первая
В ПЕКЛО!
Дух захватывало… Нет! Какой там захватывало! Духу вообще не оставалось места в бренном, сдавленном скоростью теле, сердце захолонуло… — если оно и продолжало биться, то удары его уже в счет не шли, рот хватал воздух, как после ныряния, и никак не мог набрать его в легкие…
Бешеный самолет летел над землей.
Если бы удалось закрыть глаза! Но они смотрели, расширенные от ужаса, от напряжения, от неестественности того, что видели.
Я взлетал вверх, вдавленный в кресло, я падал, повисал в воздухе, теряя вес, с замершим стоном на губах…
Когда-то пилоты страдали от воздушных ям. Сейчас это были ямы земные.
Только в кошмаре может привидеться, что ты мчишься в гоночном автомобиле, в котором дерзость конструкторов превзошла азарт рекордсменов, и эта сверхмашина, порождение расчета и страсти, вдруг срывается с шоссе, но несется уже так быстро, что не в силах упасть в пропасть без дна. Ум не может осознать это, но механический демон из газовых струй и шариковых подшипников несется… прямо на скалу, которую нельзя миновать. Миг — и все должно разлететься на атомы, но машина, словно насмехаясь над законами природы, чуть взмывает над скалой — и внизу злобно мелькают оскаленные зубы камней с глубокими провалами. А машина уже скользит в головокружительном спуске по склону горы, конечно, без дороги, скользит над хаосом камней и кустарника, хижин и изгородей.