– Кто-нибудь был с вами?
– Если это статья... Хорошо, мы подкуривали, – сказал Флит. – Вы об этом хотели узнать? Отлично, теперь вы знаете. Мы курили травку, и я по-прежнему наркоман. Большое дело! Обыщите квартиру, если желаете. Найдете разве чуток. Слишком мало для ареста, уж это точно. Ну, вперед! Ищите.
– Кто это «мы»? – спросил Браун.
– Что?
– Кто был с вами в субботний вечер?
– Ну, Джонни... Теперь вы довольны? Что же мы тут такое делали, от чего весь мир мог пострадать?
– Джонни... как по фамилии?
Раздался стук в дверь. Флит поглядел на двух полицейских.
– Открой, – сказал Браун.
– Послушайте...
– Открой.
Флит вздохнул и подошел к двери. Он повернул замок и открыл дверь.
– Привет, – сказал он.
Черная девушка, которая стояла в дверях, не могла быть старше шестнадцати. На ней была красная лыжная куртка поверх синих джинсов и сапоги на высоких каблуках. Она была привлекательной, но помада у нее на губах была слишком яркой, щеки ее были густо нарумянены, а глаза были оттенены и подведены по вечернему, хотя был полдень – двадцать минут первого.
– Заходите, барышня, – сказал Браун.
– Что стряслось? – спросила она, сразу узнав в них полицейских.
– Ничего не стряслось, – сказал Клинг. – Не желаете поведать нам, кто вы?
– Эндрю?.. – Она повернулась к Флиту.
– Не знаю, что им нужно, – сказал Флит и пожал плечами.
– У вас есть ордер? – спросила девушка.
– Нам не нужен ордер. Это обычное расследование, и ваш друг пригласил нас в дом, – сказал Браун. – Почему вы спрашиваете про ордер? Вам есть что скрывать?
– Это статья 220? – спросила она.
– Вы оба, кажется, хорошо выучили статью 220, – сказал Браун.
– Век живи – век учись, – пожала плечами девушка.
– Как вас зовут? – спросил Клинг.
Она снова посмотрела на Флита. Флит кивнул.
– Корина, – сказала она.
– А фамилия?
– Джонсон.
Постепенно до них дошло. Вначале просветлело лицо Брауна, а следом за ним – физиономия Клинга.
– Джонни, так?
– Да, Джонни, – сказала девушка.
– Вы самисебя так зовете?
– Если вас зовут Кориной, вы станете себя называть Кориной?
– Сколько вам лет, Джонни?
– Двадцать один, – сказала она.
– Даю вам еще одну попытку, – сказал Клинг.
– Восемнадцать, годится?
– А не шестнадцать? – спросил Браун. – Или еще меньше?
– Я достаточно взрослая, – сказала Джонни.
– Для чего? – спросил Браун.
– Для всего, что мне нужно делать.
– Сколько времени вы работаете на улице? – спросил Клинг.
– Не понимаю, о чем вы говорите.
– Вы проститутка, верно, Джонни? – спросил Браун.
– Кто вам это сказал?
Ее глаза стали холодными и матовыми, как лед на оконном стекле. Руки она теперь держала в карманах лыжной куртки. Клинг с Брауном готовы были поспорить, что она сжимала кулаки.
– Где вы были в прошлую субботу вечером? – спросил Клинг.
– Джонни, они...
– Замолчите, Эндрю! – сказал Браун. – Где вы были, барышня?
– Когдаименно?
– Джонни...
– Я велел вам молчать! – воскликнул Браун.
– В прошлую субботу ночью. В два часа ночи, – сказал Клинг.
– Здесь, – сказала девушка.
– Что вы делали?
– Подкуривали.
– С какой стати? На улице плохо шли дела?
– Шел снег, -со злобой сказала Джонни. – Все хряки попрятались в собственные постельки.
– В котором часу вы пришли сюда? – спросил Браун.
– Я здесь живу,дядя, – сказала она.
– А мы думали, что вы живете здесь один, Эндрю, – сказал Клинг.
– Да, я не хотел никого больше вовлекать. Понимаете?
– Так что вы были здесь всю ночь, а? – спросил Браун.
– Ну, я так не говорила, – ответила девушка. – Я вышла примерно... когда, Эндрю?
– Оставьте в покое Эндрю. Рассказывайте нам.
– Примерно в десять. Приблизительно в это время начинается работа. Но улицы были пусты, как сердце путаны.
– Когда вы вернулись?
– Примерно в полночь. Мы сели за стол около полуночи, верно, Эндрю?
Флит хотел ответить, но Браун остановил его взглядом.
– И вы находились здесь с полуночи до двух? – спросил Клинг.
– Я была здесь с полуночи до следующего утра.Я сказала вам, дядя: я здесь живу.
–А Эндрю не выходил из квартиры в эту ночь?
– Нет, сэр, -сказала Джонни.
– Нет, сэр, – повторил Флит, выразительно кивая.
– Куда вы пошли на следующее утро?
– На улицу. Посмотреть, смогу ли отыграться.
– В какое время?
– Рано. Около одиннадцати часов. Примерно так.
– Удалось отыграться?
– Снег затрудняет всякое движение. – Она говорила не про дорожное движение. – Клиенты приезжают из Флориды. Как только они оказываются в Северной Каролине, они уже по колено в снегу. В такую погоду не везет в двух ремеслах: путанам и торговцам травкой.
Браун мог назвать еще пару-другую профессий, кому не везет в такую погоду.
– Берт, – сказал он.
Клинг глянул на парня с девушкой.
– Поехали отсюда, – сказал он.
Они прошли по улице молча. Два старика по-прежнему грели руки у огня. Когда Клинг завел мотор, печка снова залязгала.
– Похоже, они чистые, ты как думаешь? – спросил Браун.
– Да, – сказал Клинг.
– Он даже перепутал фамилиютого человека, – сказал Браун.
Они ехали в сторону центра молча. Приближаясь к участку, Браун пробормотал:
– Просто плакать хочется.
Клинг понял, что тот говорит вовсе не о том, что в расследовании убийства Эдельмана они не продвинулись ни на йоту.
Глава 10
Смотрителя здания, в котором жила Салли Андерсон, после ее убийства постоянно донимали полицейские. А теперь еще и монах явился. Смотритель не был религиозным человеком. Ни небеса, ни преисподняя его не интересовали, и с монахом ему говорить было не о чем. Он был занят важным делом – сыпал соль на тротуар, чтобы растопить наледь.
– Что вам нужно от нее? – спросил он брата Антония.
– Она заказала Библию, – сказал брат Антоний.
– Что?
– Библию. От «Ордена благочестивых братьев», – сказал он, полагая, что это звучит достаточно свято и торжественно.
– Ну и что дальше?
– Я из этого ордена, – торжественно произнес брат Антоний.
– И что дальше?
– Я хочу отдать ей Библию. Я поднимался наверх, но в ее квартире, если номер правильно указан на почтовом ящике, никто не отзывается. Мне подумалось, не сможете ли вы...
– Вы убедились, что никто не отзывается, – сказал смотритель.
– Верно, – сказал брат Антоний.
– И никогда никто не отзовется. Во всяком случае, она сама.
– Ах, мисс Андерсон переехала?
– Разве у вас нет контакта?
– Какого контакта?
– С Богом.
– С Богом?
– Разве Бог не посылает вам с неба ежедневную сводку новостей?
– Не понимаю, о чем вы говорите, сэр, – состроил обиженную гримасу брат Антоний.
– Разве Бог не посылает вашему брату стандартный перечень по всей форме, как полагается? Ну, кто отдал концы и куда отправился? – воскликнул смотритель, с рвением атеиста разбрасывая соль по тротуару. – В какое место назначения: в рай, в ад или в чистилище?
Брат Антоний молча глядел на него.
– Салли Андерсон умерла, – сказал смотритель.
– Очень прискорбно это слышать, – произнес брат Антоний. – Dominus vobiscum.
– Et cum spiritu tuo[9], – сказал смотритель – он воспитывался в католической семье.
– Да будет Господь милосерден к ее вечной душе, – сказал брат Антоний. – Когда она умерла?
– В прошлую пятницу вечером.
– Что явилось причиной смерти?
– Три дырки от трех пуль – это три причины для смерти.
Брат Антоний широко раскрыл глаза.