- Обычно, - она выделила это слово соответствующей интонацией, - до первой грубой ошибки, когда они начинают считать себя равными мне.
И что-то заскреблось лапками в моей черепушке, пытаясь донести моему сознанию информацию о нашем кормчем. Сигма – это даже не альфа, а восемнадцатая, если мне не изменяет память буква греческого алфавита.
На русскую перевернутую з погожа, почему-то пришло на ум. Точно, потому что Зараза она.
И еще это в математике знак суммы.
Я подпрыгнула в кресле и заверещала обрадованно, - я знаю, что нам нужно делать! Нам нужен мозговой штурм!
Капитан развернулся в кресле и уставился на меня.
- А что это такое, Ледания, - и показал мне все свои идеальные зубы.
Мне повезло, что Трампин перетянул на себя его внимание, принявшись объяснять концепцию данного понятия.
- Надо бы очки какие-нибудь раздобыть, сославшись на чувствительность глаз, с самым сильным светофильтром, а то от его харизмы у меня скоро здравомыслие сварится или запечется. И что за юношеская любвеобильность на меня напала, - размышляла я, вслушиваясь в голос Трампина. Вот с ним у меня таких проблем не было. Ровные отношения, без умопомрачительного разгула гормонов.
А потом я услышала, как он приводит в пример наш спуск на подносе по заснеженному склону. И мои способности, в том числе, по управлению столь странным объектом передвижения.
Его улыбка и взгляд, искрящийся каким-то мальчишечьим задором, укрыл как теплым одеялом, и я улыбнулась ему в ответ.
И тем обиднее прозвучал комментарий Ной-я, - здесь ни снега, ни льда, к чему эти пустые подробности.
Я обиженно засопела, и скорее от обиды брякнула, - ну тогда как пращу, попробуй запусти свой Ковчег.
- Как что? – спросила сигма голосом строгой учительницы.
Мне на помощь в этот раз пришел Скорп.
- Праща — гибкое, жёсткое или комбинированное метательное военное или охотничье орудие. Предназначено для метания камней или специально изготовленных пуль, - от тарабанил он без запинки. Ну да, пока они до бионических протезов дошли им и не такими оружиями воевать приходилось.
Ной-я задумчиво прокомментировала - гравитационный манёвр, реже пертурбационный манёвр, — целенаправленное изменение траектории полёта космического аппарата под действием гравитационных полей небесных тел, - может сработать.
- Хоть бы кто спасибо сказал, - бубнила я себе под нос, пока остальные занялись расчетами.
Черныш чесал за ухом и о чем-то усиленно размышлял.
Наконец он снизошел до реплики – а не кажется ли тебе, Ледания, что нам предстоит путешествие по мирам, в которых магия отсутствует как сила. Вообще.
- Зачем? – не поняла я.
- Зачем путешествовать? – он поскреб затылок.
- Зачем по без магичным мирам экипаж с обладателями магии, ну по крайней мере у нас троих она точно была, - и я тоскливо вздохнула, вспоминая приятное покалывания в пучках пальцев.
- Как индикатор? – предположил Черныш.
- Как эксперимент? – выдвинула я собственное предположение и недобро покосилась в сторону Чупа-чупса, свесившегося над плечами мужчин.
- Ну-ну, будет тебе и индикатор, и эксперимент, - повернулась к Чернышу и сообщила, — значит так, смотришь и докладываешь, все что хоть как-то зацапает твое внимание, должно быть исследовано и задокументировано. А дальше поглядим, кто из нас коса, а кто камень, - и откинулась в шезлонге прикрывшись сумкой от всех.
2.4
Ну его на кочерыжку, - думала я в момент, когда вращательное движение нашего корабля замедлилось настолько, чтобы думать.
Не представляю, как бы мы выжили, если бы не капсулы, в которые превратились шезлонги, с неприятно пахнущим киселем внутри. Я испытала приступ паники и клаустрофобии, когда стенки этого произведения безумного ума, защелкнулись вокруг моего тела с утробным звуком голодного зверя.
- Чтоб ты подавился, - бубнила я мантру, пока она наполнялась этой мерзостью. В самый последний момент, когда я уже подумала, что меня собираются утопить, сверху опустилась полумаска, и я выдохнула панику в нее.
- Садистка хренова, - награждала я чередой эпитетов бездушную сигму, которая испытывала, скорее всего не очень теплые чувства ко мне лично и боюсь предположить, но и к нам всем, в частности.
А может в ее понимании мы паразиты? – это была последняя мысль перед тем, как окружающий мир сошел с ума.