Впереди замаячил свет, там начиналась открытая стена. Толпа была неимоверной — никто не хотел выходить из галереи, и Кэларьян молился, чтобы Карланта оказалась где-нибудь на востоке, куда убежал сотник. Тем не менее, он выскочил на стену, пробежал через холодное нутро башни и ринулся к следующей, обещая себе, что не повернет, пока не добежит до самых скал. Лучники сидели здесь за каменными зубцами, между ними оставалась лишь узкая дорожка, вытянутые ноги мешали на каждом шагу. Теряя остатки терпения, Кэларьян стал покрикивать, чтобы дали дорогу, но они, казалось, ничего не слышали. Многие молились, многие сидели с закрытыми глазами, юноши смотрели на него с какой-то безумной надеждой, как будто он пришел забрать их домой. Стражники и солдаты постарше подбадривали их, проверяли стрелы и заставляли разминать руки. Поддержав одних, они спешили к другим и ругались на всюду застревавшего Кэларьяна. Он уже отчаялся найти Карланту и уверил себя, что она в безопасности на восточной стене, как вдруг увидел вдали маленького лучника с копной торчащих из-под шлема волос. Это была она, и она целилась в солдат сира Эштона.
Воздух разорвал рев трубы.
Когда утром зазвучали рожки стражи и над городом поднялся неясный гул, Карланта не выдержала. Она слышала, что битвы не избежать, и объявила Гансварду, что будет защищать Торп вместе с его жителями. Как и следовало ожидать, тот пришел в ужас и запретил ей даже думать об этом. Он долго объяснял, что в городе есть ополчение, люди тренируются, каждый имеет свою задачу, свое место и снабжение. Все команды отдают по-торпийски. Женщины не должны воевать. А мужчины всегда к этому готовы. Ей там просто нечего делать.
Карланта понимала, что он врет. Она слышала, как болтал с молочником Навард, она видела, как из крепости несли снаряжение. Ополченцы не выглядели готовыми к битве, их доспехи обветшали, шлемы и наконечники копий покрывала ржавчина. Они бранились и не слушали друг друга. Как они будут сражаться вместе? Если бы такие люди собрались править упряжкой, Карланта поставила бы все на то, что они не сдвинутся с места. Им точно пригодятся еще одни руки, еще один лук. Карланта знала, что должна помочь. Запертая дверь ее лишь насмешила, и наутро, когда дали сигнал тревоги, она вылезла из окна на кухне и бросилась ко внешнему кольцу стен.
Теперь она отиралась возле одного из сотников, молодого мужчины в плотной стеганой одежде, который не понимал, кто она такая и что тут делает, а мимо сновали лучники, расписывались в какой-то книге и получали стрелы. Карланта сунула нос в записи, обнаружила нескончаемый список имен, потом решила незаметно проскочить наверх, но отовсюду ее быстро прогнали. Наконец у мишени, где выбирали и примеривали луки, она встала в очередь и, понаблюдав за мужчинами, отправлявшим свои стрелы куда угодно, только не в центр, всадила три черноперых стрелы прямо в маленький кружок. Пришлось еще долго звать взмыленного сотника и доказывать, что это сделала она, прежде чем он махнул рукой, сунул ей старый потрепанный шлем и послал ко всем проклятым, то есть наверх.
Сердце заходилось от волнения, когда она поднималась на стену, прыгая через ступеньки. Места у лестницы уже не было, и ей пришлось бежать по галерее дальше. Наконец, выбежав на голую стену, где было уже не так много солдат, она выглянула между зубцами наружу. Внизу на довольно большом расстоянии построились вражеские части. Одни — за поникшими яблонями, другие — за сараями. Некоторые постройки были разрушены до основания, видимо из них лучники сколотили огромные щиты, а пехотинцы — целые подвижные навесы. Если бы не высота, можно было бы и не стрелять, и так половину стрел потратят впустую.
Пытаясь успокоить дыхание, Карланта встала на одно колено и выложила перед собой торпийские стрелы — нужно было оценить их длину и вес. Она заметила, что некоторые торпийцы целятся во врага, хотя сигнала еще не было, а штурм не начался. То одна, то другая стрела срывалась с тетивы, но летела не в солдат, а в какую-нибудь приметную цель на земле. Значит, она тоже может пристреляться. Карланта наложила стрелу, подняла лук и осмотрела поле. Скоро все эти люди ринутся сюда. Она не могла разглядеть их лица, видно было только, как они переговариваются, одергивают снаряжение и переминаются с ноги на ногу. Карланта выбрала целью камень, чтобы стрела раскололась и не досталась врагам, и натянула лук. Стрела мягко сошла с тетивы и устремилась вперёд. Она не долетела до камня локтей двадцать и мигом пропала в грязной снежной каше. Торпийские стрелы были слишком тяжёлыми. Но, может быть, поэтому могли пробить доспехи? Нужно потренироваться.