— Я ничего не скажу, — сцепил зубы Мансур.
— А ты и не говори ничего, так, намекни.
— Нет, я сказал.
— Ну нет так нет. Адекюэль.
Прощание у них тоже красивое. И Пастухов вышел.
Дело свое он сделал. Теперь надо ждать ответного хода Мансура.
Затем Пастух зашел в комнату радиоперехватов.
— Ничего, — помотал головой Док.
— Будем ждать.
Все уже было готово. В камеру, где сидел Мансур, «случайно» попал мобильник. И вот теперь от Мансура ждали одного — позвони сыну! Или брату, теперь это было одно и то же.
Это случилось только ночью. Разговор сразу же засекли.
Мансур кричал кому-то по- чеченски, чтобы его сына оставили в покое. Человек, которому он все это говорил, не проронил ни слова.
Номер тут же определили.
Мансур звонил в Афганистан.
Значит, поход по «местам боевой славы» продолжается.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ
Санкт-Петербург
1 июля 200… года, 23.01
В живых остались три человека. Асланбек, Ахмет и хозяин квартиры.
Разобравшись с трупами, в течение последующих трех часов они лихорадочно искали спортивную черную сумку, до начала «боевых действий» стоявшую в коридоре. Они искали повсюду, обшарили все углы и щели, но сумки нигде не было.
Ахмет со злостью пнул облезлый плинтус и грязно выругался по- русски. Далее разговор продолжился на языке, понятном лишь обитателям этой квартиры.
— Это конец.
— Нет, мы найдем их, обязательно найдем, — дрожащим голосом прохныкал Асланбек, открывший дверь грабителям.
— Где найдем? Голову напряги, не поленись!
— Я не знаю.
Ахмет продолжал сосредоточенно разглядывать плинтус.
— Вверх дном перевернем этот чертов город, но их достанем!
В разговор вступил третий:
— Слушай, не паникуй раньше времени.
— Как это — не паникуй?!
— Ясное дело, что это местные. Шпана какая-нибудь!
— Ничего себе шпана! Выкинули Шамиля за окно как мешок с дерьмом — и даже не икнули при этом.
— Да уж, «не икнули». — Последовал многозначительный жест в сторону кучи в углу коридора — это были аккуратно складированные тела непрошеных гостей. — Что с ними делать будем?
— Ночью вывезем на пустырь.
— А Шамиль?
— Надо похоронить по- человечески.
— Как ты себе это представляешь?
— Не знаю. Закопаем, прочитаем молитву. Хотя бы так.
Ахмет решительно пошел на кухню и вернулся с тесаком для мяса.
— Вот этих, — он презрительно взглянул на груду тел, — нужно как-нибудь упаковать, а то нести неудобно.
Решили, что сейчас не до того. Ахмет мерил шагами расстояние от двери до батареи, периодически хватаясь за голову.
— Да успокойся ты! — На самом деле, все уже начинали изрядно нервничать.
Говорить, что все пропало, было совершенно излишне. Нет материала — нет задания! А как это объяснить? Сказать, что явились несколько кретинов с кастетами и все разом пошло прахом? Казалось, еще немного — и у Ахмета начнется истерика.
— Мы ничего не скажем. Мы их найдем! — опять подал голос провинившийся молодой человек.
— А ты вообще молчи. Скажи спасибо, что я тебя сразу не прихлопнул как муху.
Третий пытался удерживать равновесие.
— А если не найдем?! Да нам головы не сносить!
— Но они действительно на солидняк не тянут, разберемся, глазом моргнуть не успеешь.
— Это нужно делать прямо сейчас!
— Посмотри, который час. У нас как раз есть время замести следы.
— Нет, сейчас!
— И как ты собираешься это делать?!
— Ты прав, это, скорее всего, местные раздолбай. Видел, он взял сумку просто потому, что на глаза попалась.
— И что?
— Их надо искать через милицию, и как можно быстрее.
— Милиция?! Сейчас, когда у нас в квартире полно трупов?!
— Значит, надо быстрее их убрать.
— И как ты собираешься договариваться с ментами? Ахмет молча подошел к кухонному шкафу и вытащил из замызганной кастрюльки пачку денег. Отсчитал несколько бумажек.
— Этим много не надо.
Отделение находилось через квартал. Идти недалеко. А в это время нужно все трупы спрятать, смыть уже почерневшие пятна, придать квартире более или менее благопристойный вид.
Ахмет сразу понял, с кем нужно в отделении разговаривать. Участковый действительно был похож на человека, которому не много нужно. Мятая форменная рубашка с оторванной верхней пуговицей, блуждающий взгляд, странная чернота под ногтями — с чего бы это, вроде землю не копает.
— Вечер добрый, командир.
Участковый поднял усталый взгляд на вошедшего.
Ахмет сразу взял правильную ноту и положил на стол деньги. Собеседник оказался понятливый. Прикинувшись, будто ничего не заметил, он сочувственно выслушал душераздирающую историю о том, как на честных людей нападают всякие подонки без стыда и совести.
— Мы, командир, не зарываемся. Нам бы только найти их, а дальше сами разберемся.
Участковый без комментариев потянулся к телефону:
— Привет, позови мне Костылева… Слушай, у тебя в районе дома семь по Коллонтай кто-то в последнее время отличился? Ну в смысле грабежи всякие, налеты… с особой наглостью. Так… Так… Понял. Спасибо. Бывай.
Положив трубку, он помолчал немного, черкая на пожелтевшем бланке геометрические фигуры.
— Ну что, командир?! — Чернобородый проявил настойчивость.
Милиционер с нарочитым утомлением отодвинул испещренный высокими художествами бланк, искоса взглянув на бледно- зеленую пачку, приятно маячившую на краю стола.
— Есть на примете компания. Известно, где они собираются.
— А это они? — Брови чернобородого сдвинулись в острый угол. В глазах не отразилось ничего.
— Ну я не уверен, но похоже на то — Участковый продолжал изображать отсутствие интереса.
— Что значит — похоже? — В голосе начали появляться нетерпеливые нотки.
— Да как сказать… У нас тут вообще-то серьезных ребят давно не было. Так, мелочевка…
— И что?
— Ну вот, говорят, появилась компания отморозков… Может, они?
— Слушай, командир, ты же понимаешь, для нас «может» не годится.
— А я что могу сделать? Поедем проверим.
— Говори адрес — Чернобородый перешел на приказной тон, и участковому это явно не нравилось.
— Ты лошадей не гони, дорогой товарищ. Я тебя первый раз вижу.
— А деньги ты тоже первый раз видишь?
— Язык-то попридержи! А то я знаю, как таких, как ты, прижучить! Ты у меня еще…
Участковый понял, что перегибает палку. В нем боролось желание поиграть на нервах у хача и нормальное человеческое стремление заработать. Профессиональных интересов у него в тот момент не было.
— Ладно, остынь. Сейчас я тебе все запишу. Вот только…
Дальше разговор продолжился в духе рыночного торга. Оба все понимали. Чернобородый заранее знал, что участковый по привычке попросит еще, знал, что заплатить нужно. Тот в свою очередь знал, что не состричь еще просто непрофессионально. Пошла стандартная игра: один прикидывается шлангом — просто для проформы, другой, демонстрируя картинное негодование, банально набивает себе цену.
— Добавить нужно. — Про себя участковый уже прикидывал, куда можно пристроить неожиданно свалившийся на голову заработок. Планов было немало.
— Как у вас тут говорят… Жадность фраера сгубила. — На самом деле Ахмет продолжал этот торг Просто так, из любви к искусству. Теоретически сумма могла быть намного больше.
— Ну, сам думай. — Милиционер решил пойти ва-банк. Уж этот точно заплатит. Столько, сколько нужно. Можно рискнуть.
— Сколько?
— Еще стольник.
Чернобородый беззвучно рассмеялся. Да, запросы действительно оказались невелики.
— Успокойся, получишь. Но сначала адрес. Участковый на минуту замешкался. Потом все же достал листок бумаги и записал адрес.
— Откуда я знаю, что это те самые?
— Ты что же, не доверяешь мне?
— А с чего я должен тебе доверять?