Туманская их сдерживала, но Сим-Сим явно упустил момент, когда эта махина подмяла его под себя и начинала руководить им и сама решать, что надо делать.
Во всяком случае, как я могла понять из первой информации, денег на себя здесь не жалели. И когда кадровичка выдала мне справочку, я обалдела не столько от контрактных сумм жалованья, сколько от количества кормящихся: в девяностом Туманская начинала с четырьмя соратниками, ныне только в главном офисе было шестьдесят четыре оглоеда, включая охранную службу Чичерюкина, службу не общей, а коммерческой безопасности, армию помощников, но больше ногастых помощниц сексуально озабоченного возраста, в основном из числа родственников авторитетных спецов.
Но все это дошло до меня потом, а в тот день, когда я впервые вступила в офис в новом ранге, я завелась просто из-за элементарной бабской обиды: как же так - я есть, а меня как бы и нет? Совершенно инстинктивно, на белой ярости, я выкинула штуку, которая, как позже выяснилось, послужила началом новой эпохи в жизни Главного Дела - времени новой Туманской.
Мне их надо было долбануть под дых. Всех разом. Всех этих лощеных, откормленно-благополучных, заставивших весь двор своими иномарками, среди которых затесалась лишь пара "жигулят".
Карловна недоуменно наблюдала за тем, как я изучаю вывешенный у двери кабинета план эвакуации служивых из здания в случае возгорания, со всякими стрелочками, которые почти все выводили на двор. План был утвержден пожарной инспекцией, о чем свидетельствовала муниципальная печать.
Я поглядела на потолок, в него была вделана пупочка пожарной сигнализации, которая сработала бы автоматически в случае задымления и появления высокотемпературного очага в кабинете. В стенном шкафчике был припрятан портативный пенник-огнетушитель с раструбом, как у мультипликационного мушкета. Конечно, можно было бы развести костер из подручных материалов на полу, но мне было жалко ковра, да и от копоти небось потом не отмоешься.
Я вышла через пустую приемную в коридор. Элга топала за мной, видимо начиная о чем-то догадывался.
В коридоре было то, что надо - красная сигнальная коробка в простенке, с кнопкой за стеклом. Рядом с коробкой на шпагатике висел деревянный молоток для разбивания стекла.
- Поджарим их, Карловна?
- Ваше решение не имеет логики, - сказала она - Будет большой скандал. Но в принципе это было бы любопытно. Я давно не посещала цирковых представлений...
- Я тоже.
И я шарахнула по стеклу молотком, зажмурилась и воткнула палец в красную кнопку.
Во всех концах здания ударили звонки, а где-то под крышей взвыл сигнальный противопожарный ревун. Как будто заквакала жаба величиной с троллейбус.
Захлопали двери, послышались крики, топот ног, на лестнице показалась Белла с выпученными глазами, она тащила папку с документацией, как охапку дров.
- Где горим?! - крикнула она.
- Везде! - заорала я. - Всем вон!
Белла исчезла. Мы с Элгой прилипли к коридорному окну.
Как они все брызнули из-под крыши! Вываливались во двор, пихались, орали, а из подземного гаража одна за другой выруливали наши тачки, которые спасали, в общем, вполне обучение, тем более что в смысле возгораемости гараж со своими бензинами и маслами был самое то!
Какой-то мужичок волок на горбу компьютер с вырванными шнурами, одна девица тащила охапку шуб и шубок. Кто-то вылетел даже без пиджака, сразу намок под ледяной моросью и топтался, прикрывая голову руками в конторских нарукавниках.
На Ордынке остановилось движение, из машин полезли любопытные, задирали головы, жадно разглядывая окна в ожидании пламени и дыма. Истошно взвыла красная пожарная машина - она появилась почти мгновенно, но пробиться через пробку и тем более зарулить во двор не могла. Противопожарные мужики в брезентухах и касках с назатыльниками горохом посыпались из ее чрева и ринулись во двор, распихивая ошалевший народ.
Это была незабываемая картина! Почти по классике: пожар в борделе во время наводнения.
Мы с Карловной не спеша влезли в шубы и так же неторопливо покинули офис. Хотя на лестнице на нас брыкнул какой-то молоденький борец с огнем, с ранцевым огнетушителем на горбу:
- Выметайтесь, дуры!
Под портиком неколебимо стоял бледный, как смерть, гвардеец из наших охранников и не впускал в помещение какую-то рыхлую тетку, которая орала на него:
- У меня там сумочка! Три куска в гринах, осел! Пусти!
На что гвардеец ответствовал:
- Не положено.
Пожарка наконец въехала во двор, оглушительно сигналя, с нее покатили, разматывая, брезентовые рукава, сдернули крышку люка с шахты с водяным гидрантом. Я протиснулась ближе к "мерсу" Сим-Сима и закурила, наблюдая за возлюбленными подданными.
Картина была сладостная. Служивые уже мерзли и жались друг к дружке, как мокрые бараны, которых выгнали из теплой овчарни. Кто-то рыдал.
Все это продолжалось минут пятнадцать.
Потом из офиса вывалился главный пожарный, брандмайор, брандмейстер, или как он там называется, тяжело дыша от бега, и стал смотреть на крышу.
Все примолкли и тоже уставились на крышу. У брандмейстера было молодое, багровое от напряга лицо и симпатичные пшеничные усишки.
Крыша была вроде нормальная. Правда, антенн в нее было понатыкано, как на приличном разведцентре.
Оконце на чердачной надстройке вроде скворечника, видно, было заперто. Его вышибли изнутри, и на крышу выбрался тот самый паренек с ранцем, который шугал нас с Элгой.