— С сестрой мы уж как-нибудь договоримся! А вы извольте знать свое место, пока вас еще не выкинули из дома Влакисов!
Ка Хонг с сожалением посмотрел на недоеденный омлет, смачно утерся салфеткой, и начал медленно подниматься…
— Юноша… если вы такой ревнитель правил и традиций, может, перестанете закатывать скандалы и указывать главе рода, кого ей принимать в своем доме? — катая желваки на скулах, процедил Криштоф.
— Глава рода, вот еще! — мальчишка одарил меня презрительным взглядом.
— Пока я не выкинул вас вон! — чуть повысил голос Криштоф и одарил дорожника взглядом. Уж не знаю, что в нем было такого, но Горо будто подавился и… даже попытался вжаться в спинку стула.
— Если я даю вам шанс извиниться перед леди де Молино, так исключительно чтобы избежать продолжения этой непристойной сцены! — внушительно сообщил ему Криштоф.
— Простите, леди… — извинения дорожник не столько высказал, сколько выплюнул — как после пинка в живот.
Я подумала, что немножко непристойной сцены я вполне в состоянии выдержать, особенно если на меня не будут смотреть — успею хоть пару кусков омлета перехватить. Но пришлось благодарно покивать взирающему на меня Криштофу, и вернуться к овсянке под пристальным взором Сигурда.
Над террасой повисло молчание, только море едва слышно вздыхало вдали — фррр… фррр…
— Давайте поговорим о чем-нибудь прият… о чем-нибудь другом! — предложила Анита. — О похоронах, например! У меня есть в аренду отличная четверка вороных — в похоронном кортеже они будут смотреться просто замечательно! Что скажешь, Летти?
— Госпожа Влакис! Я могу и сама позаботиться о похоронах своего мужа! — теперь уже вилку со звоном уронила Марита.
— Увы, и это невозможно, леди Марита. — как всегда негромко сказал лорд Арчибальд. — Похороны алтарной аристократии тоже подчиняются определенным правилам… и без решения нынешнего главы рода состояться не могут. — он покосился на меня.
— Бедный, бедный дядя Тристан! — голос Агаты задрожал. — Она его убила… а теперь закопает!
— Милая, а вы хотите оставить отчима без погребения? — заинтересовалась госпожа Тутс. — Чего он вам плохого сделал-то?
— Вы! — Агата вскочила. — Вы черствые, бездушные люди…
— Тело Тристана сейчас в полиции. Но как только они его… вернут… — я сглотнула — у меня вдруг перехватило дыхание и остро заболело в груди. И спрятала руки под скатерть, чтобы не видно было как сильно, до боли, пришлось их стиснуть в кулаки. — Марита может делать как считает нужным.
Вот только организовывать похороны мне сейчас и не доставало!
— А я сделаю, что необходимо.
— Мой законник позаботится, чтоб не задерживали… лишнего. — смущенно пробормотал Криштоф… и его пальцы под прикрытием скатерти легли поверх моего стиснутого кулака… и медленно, бережно погладили. Ласкающим движением прошлись по костяшкам… погладили, заставляя кулак разжаться… и успокаивающе обхватили ладонь.
Я замерла, чувствуя как опять перехватывает дыхание — но уже совсем по другому! Я еще ни с кем… никогда… не держалась за руки под скатертью, обмирая от того, что вокруг полно людей — и никто из них не знает о нашей маленькой тайне!
Криштоф одной рукой взялся за чашку… а второй пощекотал мне ладонь. Мне пришлось закусить губу, чтобы не захихикать.
Я покосилась на него укоризненно, он улыбнулся мне одними глазами, отпил… и пощекотал ладонь снова.
— Гхм… — хихиканье удалось замаскировать то ли под кашель, то ли под икоту…
— Вы плачете, леди Летиция? — вскинулся Сигурд.
— Нет-нет… Я совсем… вот ни капельки не плачу! — и принялась отнимать свою ладонь у этого… диверсанта!
— С соседями как прикажете? — проскрипел О’Тул, глядя только в собственную тарелку — это позволяло ему не смотреть ни на Мариту, ни на меня. — Можем сразу приглашения на Черный бал разослать, с пометкой, что дату сообщим позже? Или уж когда сами знать будем?
Если бы я имела право учреждать ордена, прямо сейчас основала бы орден вилки. За высшее самообладание, которое мне потребовалось, чтоб не отшвырнуть свою, вслед за госпожой Тутс и Маритой. Черный бал! Я умудрилась забыть!
— Я слыхал об этом оригинальном южном обычае. — над очередной булочкой проворковал лорд Трентон.
Между прочим, дома ему не разрешают столько мучного! Напомнить, что ли?
— В нем нет ничего особо… оригинального. — вместо этого проворчала я. — Хотя бы в сравнении с северной погребальной тризной.
— Что такого в тризне? — вскинулся Сигурд. — Собираются родня, друзья, соседи, сослуживцы там… Каждый приносит свою еду с выпивкой, накрывают стол: чем больше народу знало покойного — тем стол богаче…