— Я спросил: откуда ты его знаешь? — Дэн повысил голос.
Кэйт поставила чашку с кофе на блюдце и поглядела на бывшего мужа.
— Какое тебе до всего этого дело, черт побери?
— Мне? Но моя дочь…
— А, твоя дочь! Жаль, что вспомнил о дочери только сейчас, а не когда шлендрал по всему миру! Наша лошадка была тогда совсем маленькой, даже в гонках еще не участвовала. Так или нет? Отвечай!
Дэн в изумлении уставился на Кэйт: только сейчас до него дошло, что он наступил на грабли!
— Кэйт, я только хотел сказать, что…
— Знаешь, в чем твоя беда, Дэн? В твоей полной несостоятельности. Нехорошо напоминать об этом, но, если бы не я, отрабатывал бы ты сейчас свой кусок хлеба в спальне у какой-нибудь дамы. Я позволила тебе остаться на некоторое время у меня в доме только из-за Лиззи, но предупреждаю: не вздумай вмешиваться в мою жизнь, не то вылетишь отсюда, аж дым от тебя пойдет! Надеюсь, ты понял?
Увидев, как сильно покраснел Дэн, Кэйт на какую-то долю секунды пожалела о сказанном.
— Как не понять!
И Дэн тихо вышел из кухни.
Кэйт тяжело вздохнула и уронила голову на руки.
— Не расстраивайся, Кэйт, он сам напросился.
— Ох, мам! Напрасно я так сказала. Но он просто достал меня!
— Давай налью еще кофе. И все-таки кто этот Пэт? Надеюсь, ты не откусишь мне голову за мой вопрос?
— Я познакомилась с Пэтом на службе.
— Это ты с ним провела новогоднюю ночь?
Кэйт сердито посмотрела на мать, но тут же усмехнулась, увидев в ее взгляде лукавство.
— Да, с ним!
Эвелин развела руками:
— Кэйт, ты взрослая женщина и вольна поступать по собственному усмотрению. Если хочешь знать мое мнение, то тебе сейчас самое время пожить в свое удовольствие.
Кэйт улыбнулась. Да, пора ей пожить в свое удовольствие, но связываться с Патриком Келли — небезопасно, особенно для ее карьеры. И не только для карьеры. Кэйт это знала, но отчаянно хотела его. Она так долго была одинока! Так долго! А с ним ей так хорошо! Она скорее лишит себя жизни, чем откажется от него!
Как посмел Дэн произнести его имя! Она хотела хранить его в тайне от всех!
Впрочем, все тайное рано или поздно становится явным.
Кэйт опять закурила. Что же будет, когда ее тайна раскроется?
Ладно, прежде надо дойти до моста, а уж потом переходить реку! Мало ли что болтают про Келли — ведь никаких доказательств нет. А нет доказательств, нет и вины. Таков закон. Была в ее рассуждениях доля фальши. Кэйт чувствовала, что уходит с головой в омут, но сопротивляться не было сил.
И все-таки она попытается!
Если появится в этом необходимость.
Глава 13
Секс-лавка только-только открылась, когда в дверях появилась Типпи.
— Черт побери, дорогуша, ну и видок у тебя!
Лицо у Типпи, и без того худое, было осунувшимся и бледным.
— Нам надо поговорить, и немедленно!
— Хорошо, дорогуша, заруливай ко мне в контору! — Он поискал глазами Эммануэля. Тот как раз охмурял пожилого, прилично одетого мужчину.
— Эй, Эммануэль, постой за этим чертовым прилавком, пока я не вернусь! Давай же, Типпи, заходи! — И он приподнял доску прилавка.
В грязноватой служебке на задах лавки шлюха села в потрепанное кресло. Тони с тоской наблюдал за ней: ясно, что-то стряслось! Только бы не СПИД или что-нибудь в этом роде! Она выглядела совсем больной, хотя и в лучшие времена не казалась очень здоровой. Впрочем, все проститутки на амплуа «полного подчинения» имели весьма бледный вид.
— Не найдется у тебя чего-нибудь промочить горло?
Тони приоткрыл небольшой бар, стоявший на старомодном серванте, и вытащил бутылку джина «Гордон».
— Разбавлять нечем. Будешь пить чистый?
Типпи кивнула:
— Я, Тони, готова сейчас выпить любую дрянь, только бы вырубиться из этого дерьма! Никогда в жизни мне не было так паршиво!
Тони щедро плеснул из бутылки в полупинтовый стакан.
— Ну, вот тебе, дорогуша, горючее, может, повеселеешь?
Типпи жадно глотнула из стакана, и Тони заметил, что руки у нее дрожат. Еще больше встревожившись, он прикусил губу.
— Послушай, дорогуша, хоть это и не очень гостеприимно с моей стороны, но я не могу тут сидеть с тобой целый день.
Она подняла на него заплывшие глаза.
— Твой клиент, Тони… чокнутый, в натуре чокнутый!
Тони вздохнул с облегчением: только и всего?
— Все они, дорогуша, чокнутые…