— Надо полагать в обществе магов свои политические игры и интриги?
— Не без этого, но то — дело главы клана и его приближенных, я в их число не вхожу. Я занимаюсь исследованиями. И мне нравится моя жизнь.
— Вы счастливы? — внезапно с тоской спросила Лилавати и сама испугалась столь личному вопросу, но Ханна лишь улыбнулась и честно ответила:
— Да. Любимое дело, теплые отношения с главой клана, свобода в рамках дозволенного. Мои Анам Кара. Что мне ещё нужно?
— Наверное, ничего… — медленно кивнула Лилавати и грустно улыбнулась: — Приятно это слышать. А что такое Анам Кара?
— Члены триад Бранъярна по отношению друг к другу. Студентов при поступлении делят на триады, так мы живём всю учебу и после. Делим души. Мы друзья и… больше, чем друзья.
— Должно быть, иметь Анам Кара — это истинное счастье. Такого… друга хочет себе каждый.
— Это лишь одна сторона медали. Говорят, что потерять Анам Кара — это потерять часть души. А потерять двоих… Говорят, что это страшная боль. Её можно пережить, она не смертельная, но даже проклятия такого нет, чтоб кто-то пожелал потерять Анам Кара. Настолько это страшная даже мысль. Но, знаете, оно того стоит. Жить, чувствуя, что где-то в мире есть два человека, которые примут тебя любой, всегда будут с тобой, несмотря ни на что… Просто мысль о них даёт силы и согревает… Ведь их две души всегда обнимают твою… Это сложно передать словами.
Лилавати понимающе кивнула, по ней было видно — она впечатлена. Словно ей, как ребенку, рассказали сказку или историю о прошлом… А Ханне стало искренне жаль эту девушку, которая совсем одна оказалась в явно чуждом для неё закрытом, полном условностей, мире, без родителей и друзей… Нет, однозначно, надо будет познакомить их с Тирной. А пока можно попить чай и обсудить что-нибудь нейтральное… А хоть бы и те книги в шкафу…
Глава 8
Ханна просидела с Лилавати в женском салоне до ужина.
Поначалу их общение было осторожным и предельно вежливым, строго в рамках приличий, но потом Лилавати дала понять, что она хоть и графиня, ещё и просто молодая женщина. Не очень счастливая, как поняла для себя Ханна.
Из их разговора выяснилось, что Лилавати свободно владеет шестью языками, что позволяет ей читать книги на языке оригиналов, о Тинии знает лишь по рассказам родителей и очень любит театр. И её удручает, что большинство аристократов ходят на представления лишь для того, чтоб посплетничать и обсудить чужие наряды. В девичестве её часто отпускали (с сопровождением, конечно) посмотреть постановки частных и экспериментальных театров, но графине по положению путь туда оказался заказан. Ханна же рассказывала об академии, работе с детьми и артефактами.
Лилавати слушала с искренним интересом.
— Хотела бы я тоже обучаться в Бранъярне, — мечтательно протянула она, — хоть я и понимаю, что по талантам и родовитости меня бы не взяли…
— Учеба в Бранъярне очень сложная. У многих студентов возникают мысли всё бросить и сбежать. Даже при том, что практически все дети при поступлении уже обладают знаниями основ и нужными навыками. Ведь в семьях многому учатся. Но в академию принимают и талантливых детей без именитой родни. Со мной на курсе училась девочка из очень бедной семьи. Седьмая дочь седьмой дочери, её целительский дар был огромен уже в десять лет, когда и поступают в Бранъярн. Но она не умела читать и писать, когда её забрали из той горной деревни. Учителя академии научили её всему за четыре месяца перед поступлением. И выделили стипендию. Сейчас она состоит на службе в королевской больнице, за её руку уже устраивают дуэли и, не зная её прошлого, никогда не догадаешься, где она родилась. Бранъярну важен талант. Никакие деньги и связи не позволят занимать место просто так. Ведь нельзя разбивать триады, если ты не справишься и уйдешь, как же твои Анам Кара? Им тоже уходить?
— То есть число поступающих всегда кратно трем?
— Да. Насколько я знаю, списки новых курсов составляют задолго до года реального поступления. И до последнего вносят правки. Этим занимается отдельный совет. Если ваш будущий ребенок окажется наделён нужными талантами, кто знает, быть может, мне доведётся его учить. Ну или просто присмотрю за ним.