— Это да, — безрадостно протянула Ханна, на что Тирна легонько толкнула её в плечо, улыбаясь:
— Эй, тебе выпала возможность отправиться из одной экспедиции в другую всего через два неполных месяца, ты должна быть довольна. Обычно ты раз в полгода выбираешься.
— Ты всё-таки за мной следишь, — покачала головой Ханна, в очередной раз дивясь осведомленности подруги.
— Я просто собираю слухи, — рассмеялась Тирна и добавила: — Но в последней командировке что-то пошло не по плану? Ты же обычно рассказываешь, как приезжаешь.
— «Не по плану», это мягко говоря, — горько усмехнулась Ханна, качая головой. — Я была уверена, что всё пройдет хорошо, но ошиблась лишь в одном… Понятия «не распространяться об этом» у меня и тети Карлы слишком разные. Я просила её договориться с Калами, мне нужно было в их катакомбы, и она всё устроила, но держать язык за зубами и не подумала, хорошо хоть в газеты не рассказала, куда я еду. А знающему человеку не сложно навести обо мне справки.
— То есть в катакомбах тебя поджидал конкурент?
— Не совсем.
— Он шел по твоему следу?
— Н-нет. Не думаю, что мы вообще бы встретились, просто я…
Ханне одновременно было и стыдно, и обидно, и смешно.
— Я немножко не заметила ловушку. Она сработала и пол проломился. И я упала.
— Ты не пострадала?! — в глазах Тирны мелькнул испуг.
— Нет.
— Высота была небольшой?
— И высота небольшая, и упала я в руки своему конкуренту.
— Прямо в руки?!
— Прямо в руки!
— Ну и какие они… эти руки?
— Сильные и надёжные, но я не планировала с ним и дальше встречаться, а вышло всё наоборот. И он мне помогал. С этими грибами светящимися, и картинку подсказал, и барьерами закрывал, и перебираться по… Мне бы, дуре, ещё тогда заподозрить, но он шел своей дорогой, а я своей и…
— И так вышло, что шли вы вместе, — хитро улыбнулась Тирна.
— Получилось что так, — вздохнула Ханна, а потом, чувствуя, как злость снова поднимается, процедила: — Я почти взяла её в руки, я уже поверила, что достигла цели, а этот ублюдок сковал меня барьером и ушел с моей Чашей! Зная, как она мне важна!
— Чашей? Той самой Чашей слёз, которой ты бредила все эти годы?
— Да! Тирна, да, этот сукин сын унес мою Чашу у меня из-под носа! — Ханна не выдержала, соскочила со скамьи на ноги. — Но думаешь, я только от этого бешусь?! Как бы не так! Этот засранец оказался эмпатом! Самым настоящим чёртовым эмпатом, и ни словом, ни жестом не дал понять при знакомстве! То есть, ты понимаешь, да? Он читал меня, каждую эмоцию, каждое чувство, которые я и не думала скрывать и отзеркаливал, а я развесила уши и даже не поняла, почему так хорошо и комфортно!
— Ну, ты же понимаешь, что нет закона, обязывающего эмпатов и менталистов при знакомстве обнаруживать себя, — резонно заметила Тирна.
— Есть этикет! Правила, нормы приличия! И самое ужасное, что я не знаю о нём ровным счётом ничего, даже имя он мог назвать ненастоящее, как мне его найти? — Ханна со злостью пнула маленький камушек, который по красивой дуге пролетел над клумбой и булькнул в прудик.
— Я понимаю, что ты зла, но смысл его искать? Чашу он давно передал заказчику и имени его не скажет. Предъявить ему обвинения не в чем. А вот тебе стоит подумать о другом: ты полезла в катакомбы, никому не сказав, встретила там неизвестного мужчину, который мог сделать с тобой всё, что угодно. Никакая Чаша не стоит твоей жизни!
— Я уже не первый раз лазаю в катакомбы, и меня никто не убил, как ты видишь, — отмахнулась Ханна, хотя в памяти и шевельнулось противное воспоминание.
«— Да подавись своим «спасибо»! Ты у меня часть жизни забираешь сейчас!
— Могу забрать всю».
Клаус так легко это сказал тогда, словно отнять человеческую жизнь — плёвое дело. И сразу Ханне вспомнилось то ужасное чувство: стоя в клетке блокирующего барьера, она не могла использовать магию — ни заклинания, ни артефакты, она никак не смогла бы себя защитить в тот момент. В этом Тирна, сама того не зная, оказалась права. Но сообщать ей об этом, конечно же, не надо.
— Когда-нибудь это может плохо кончиться. Я ведь переживаю за тебя.
— Обещаю, я буду осторожнее, — мягко улыбнулась Ханна, возвращаясь на скамейку.
— И почему я тебе не верю? — подняла глаза к небу Тирна и серьезно произнесла: — Могу попросить отца поискать твоего знакомого. Вижу же, что он тебя очень интересует.
— Конечно, интересует! Интересует, куда он дел мою Чашу, и интересует возможность съездить ему по физиономии!