Экспозиция явно пользовалась успехом.
Вокруг портативного снегохода даже образовалась небольшая толпа, где знатоки оживленно обсуждали достоинства и недостатки машины.
— Старое-то оно вернее, — стоял на своем Кусов. — Надежнее.
— Смотря какое старое, — заметил Веденеев.
— Верно, — по-своему понял его Петр Савельевич. — Я и сам забивал колышки, где теперь медный завод. Никому не пожелаю. Но в основе…
— Не об основах речь, — резко обернулся Мечов. — Что же касается цементного, то, думаю, у нас найдется время обсудить все по-деловому.
— А насчет новых причалов как, товарищ Мечов? Продление навигации еще в далеком проекте, а здесь, на выставке, вы показываете прямо-таки Архангельск или Мурманский порт.
— Не все сразу, — вмешался Веденеев. — У нас сейчас не производственное совещание. Пройдем лучше балок поглядим, — поспешил переключить внимание со спорного плана на уютный вагончик с электроотопительной панелью.
— Вроде ничего, — неуверенно похвалил Лосев. — Интерьер вполне современный.
— Никуда не годится, — с присущей ему категоричностью отверг Кусов. — А если, паче чаяния, вырубят электричество? Или медведь долбанет лапищей по окну? Настоящий балок, в каком долгане живут или эвенки енисейские наши, этому его очков вперед даст. Подумаешь, невидаль: сборно-разборная конструкция. Чум тоже можно на нарты уложить в два счета.
— Как вам нравится наш ревнитель старого уклада? — Игорь Орестович догнал Лосева.
— По-моему, здесь, — Герман Данилович позволил себе мимолетную улыбку, — он абсолютно прав. По собственному опыту знаю, что в Хорезме ничего нет лучше глинобитного домика с дувалом и куполом, а в Гоби — монгольской юрты. Север, очевидно, не исключение.
— Разумеется, — кивнул Веденеев. — Жилище, вообще уклад, создавались веками. Выявило лишь самое лучшее, совершенное.
— Я так и пищу местную всем городским деликатесам предпочитаю, — гнул свое Петр Савельевич. — Олений желудок да корешки из мышиной норы мне, можно сказать, жизнь подарили… К вам, Герман Данилович, — он доверительно взял Лосева под руку, — у меня тоже разговор имеется. Хочу поспорить кое в чем с вашими утверждениями.
— Я ничего не утверждаю.
— И все-таки напрасно не показали мне предварительно вашу статью, — Петр Савельевич вытер платком слезившиеся глаза. — Помнится, вы говорили, что дома писать будете? Я не ошибаюсь?
— Нет, — улыбнулся Лосев, припомнив первую их встречу в горкоме. Несмотря на категоричность суждений и очевидную ограниченность, кряжистый независимый северянин внушал уважение. — Нет, — повторил с расстановкой. — Вы не ошиблись. Уж так вышло, что я застрял дольше, чем мог предполагать. — Он улыбкой дал понять, что шутит. — Но ничего, скоро уеду.
— Так-то вы привечаете гостей? — Веденеев едва заметно нахмурился и встал между Кусовым и Лосевым. — Мы все очень вам рады, Герман Данилович. Больше того, ваше пребывание, вся, так сказать, деятельность, оказали самое благотворное влияние на текущую работу. Будем вспоминать вас с благодарностью. Что же касается статьи, то мое мнение вам известно. Очень своевременная, правильная и ко многому обязывающая…
— Но не бесспорная? — Петр Савельевич загнул палец наподобие знака вопроса.
— Есть, разумеется, и дискуссионные положения. Профессор Лосев, надеюсь, имеет право на собственное мнение?
— Безусловно.
— Вот и превосходно.
— Но теперь оно стало официальной точкой зрения.
— Ничуть не бывало! — возразил Герман Данилович. — Следует отличать постановку вопроса от директивы. Тем болте что это не редакционная статья.
— Вот и хорошо, — включился в общий разговор Мечов. Поняв, что Валентина так и не придет, он неожиданно успокоился и словно пробудился для деятельности. Даже шутить начал, скрывая горькую пустоту. — Если кто и будет возражать автору, то уж никак не мы, — заявил он с победным видом. — Пусть в министерстве теперь поразмыслят… Продолжение когда ждать, Герман Данилович?
— Не знаю. Наберемся терпения… Честно говоря, я намереваюсь еще один материал подготовить. Пока свежи впечатления и не остыл запал. Дома на меня такое навалится, — Лосев смущенно почесал затылок. — Отпуск, можно сказать, кончился, и аспиранты скоро возжаждут крови… Тут уж не до писаний.
— Будем только рады… — наклонил голову Веденеев и проницательно осведомился: — Помощи никакой не требуется?
— Спасибо. Ровным счетом ничего. Разве что покоя немножко? Так это не в вашей власти. Сам виноват, остановиться никак не могу — езжу и езжу.