После провала попыток Щастного и его сообщников уничтожить корабли путем взрыва и передать торговый флот в руки частных лиц или фирм -враги натравили свои усилия на то, чтобы задержать корабли в Гельсингфорсе до занятия его немецкими войсками.
Так, в частности, решил поступить Щастиый с подводными лодками. Когда лодки были подготовлены к выходу в море, он 6 апреля сообщил начальнику Морского генерального штаба следующее: «Сегодня снабжаю месячным запасом семь -больших подлодок и посылаю их в лед. Пусть вмерзнут и постепенно подвигаются к Кронштадту. Через три недели, полагаю, лед разойдется, и лодки подойдут к Кронштадту»1.
Зная о том, что в Финском заливе находится сильная германская эскадра, Щастный хотел послать подзодные лодки прямо в руки немецких интервентов. Но эта преступная затея была отвергнута. На следующий день з составе третьего отряда подводные лодки вышли в Кронштадт 2.
Благодаря вмешательству судового комитета был отменен вредительский приказ штаба о подготовке к взрыву яхты «Полярная звезда» под предлогом невозможности отремонтировать ее. Усилиями команды яхта была отремонтирована и благополучно дошла до Кронштадта \
С целью срыва операции Щастный и его сообщники организовали массовый саботаж офицерского состаза. Контрреволюционно настроенные офицеры вели подрывную работу среди команд кораблей, стремясь внушить матросам мысль о невозможности перехода зо льдах, всячески поощрили дезертирство, срывали ремонт механизмов и т. д. Дезертирство офицеров, начавшееся уже перед уходом кораблей из Ревеля, после высадки немцез •в Финляндию еще более возросло. Предатели рассчитывали, что команды, лишившись специалистов, не смогут уйти в Кронштадт •» корабли достанутся немцам.
» ЦГАВМФ. ф. Р-342, 1918, д. 93. л. 72.
2 ЦГАВМФ. ф. P-9, on. 1. 1918. д. 378. л. 36.
3 ИМЭЛС. Материалы Секретариата Главной редакции «Истории гражданской войны», ф. рукой., т. 11, пайка 3. д. 19, лд. 3—5.
Уходя под всевозможными предлогами с кораблей, командиры и офицер!»!, как правило, забирали с собой казенные деньги и ценное имущество.
Так, командир эскадренного миноносца «Самсон» Иванов перед уходом кораблей скрылся, похитив почти все корабельные деньги и 5500 рублей, взятые под расписку у командира эскадренного миноносца «Азард».
Ревизор «Азарда» мичман Державин ушел с корабля накануне его выхода из Гельсингфорса, присвоив 2215 рублей казенных денег1.
Капитан 2 ранга Ракинт, командир эскадренного миноносца! «Страшный», самовольно оставив миноносец, похитил из судовой кассы около 17 000 рублей.
Под предлогом болезни покинули корабли лейтенант Штернберг, инженер-механик Реклайтнс, лейтенант Антонович (эскадренный миноносец «Самсон-»). Мичманы Мартынов и Виноградов (эскадренный миноносец «Капитан Изыльметьев») ушли, заявив о своем нежелании служить. Лейтенант Моисеев (эскадренный миноносец «Финн») свой уход с корабля объяснял страхом перед опасностями похода. Капитан 2 ранга Михайлов, командир эскадренного миноносца «Финн», подал в отставку за день до ухода корабля, мотивируя свои уход болезнью жены234 235. Командир эскадренного миноносца «Сторожевой» лейтенант Тошаков объяснял свой уход с корабля тем, что корабли якобы не смогут дойти до Кронштадта 236. По далеко не полным данным перед уходом третьего отряда из Гельоингфорса самовольно покинули корабли 17 офицеров, подали в отставку перед уходом из Гельсингфорса 8 офицеров, «не проявили должной энергии к выводу своих кораблей, следствием чего явилось оставление их в Гельсингфорсе», 10 офицеров237.
Однако не все офицеры были изменниками и предателями.
Среди них были люди, предачшые Родине m честно служившие Советской власти.
Именно об этой части офицерского состава И. В. Сталин в 1919 году говорил:
«...Отрадно, что язва части русского офицерства—её продажность — менее всего задела командный состав флота: нашлись всё же люди*, которые, к чести своей, достоинство и независимость России ценят выше, чем английское золото» 238. Эта часть офицерского состава обеспечивала управление кораблями на походе, сражалась против интервентов на Балтийском, Черном и Каспийском морях, а после войны принимала активное участие в строительстве советских Военно-морских сил* Многие офицеры, принимавшие участие в «Ледовом походе», стали впоследствии видными деятелями Советского Военно-Морского Флота: адмирал флота, профессор И. С. Исаков, вице-адмиралы 10. Ф. Ралль, Г. А. Стеланоз, С. П. Стази'цкий, инженер-вице-адмирал И. Я. Стеценхо, контр-адмиралы Н. Б. Павлович, А. А. Томашевич, Е. И. Сал'ми», В. И. Иванов, Е. Е. Шведе, заслуженный врач РСФСР полковник медицинской службы Л. Е. Гиля-иов и многие другие.
Чрезвычайно затруднял переход третьего отряда в Кронштадт большой некомплект личного состава на кораблях. К апрелю 1918 года с кораблей ушли демобилизованные -моряки старших возрастов. Много матросов сражалось в частях Красной Армии и в партизанских отрядах на фронтах гражданской войны на Украине, з Белоруссии, в Средней Азии, Закавказье, в Сибири. Немало макросов было выдвинуто на руководящую работу в центральные и местные партийные п созетскне органы. Меньшая, наименее сознательная часть личного состава ушла с флота и разошлась по домам.
В результате всего этого к началу похода третьего отряда недостаток в людях чувствовался особенно остро. Так» на эскадренном миноносце «Финн» вместо 7 офицеров id 92 человек команды по штату—было 3 офицера и 23 матроса. На эскадренном миноносце «Самсон» было 60 матросов -при штате в 150 человек. На эскадренном миноносце «Эмир Бухарский» из 7 офицеров остался только один, а из 92 матросов — 32. При той же штатной численности на эскадренном миноносце «Амурец» было
5 офицеров ii 8 матросов, а на «Забайкальце» — 4 офицера и 8 матросов 1.
В ряде случаев для пополнения командного состава приходилось прибегать к прямому принуждению. Вывший командир дивизиона» эскадренных миноносцев Н. Н. МесвнцкиЛ, впоследствии контр-алмипал Советского Военно-ААорского Флота, в своих воспоминаниях пишет: «Без минимального числа командиров идти нельзя было. Вместе с представителями судового комитета» мы снарядили конвой из матросов и привели на корабли пять «господ офицеров». Они были назначены на командные посты, причем назначение это сопровождалось предупреждением:
— Не вздумайте что-либо сотворить, за вами все время будет смотреть зоркий и внимательный глав.
Нечего и говорить, что такие, с позволения сказать, командиры еще больше затрудняли условия ледового похода» 239 240.
•Командир эскадренного миноносца «Боевой» в своем рапорте сообщает, что выход 7-го дивизиона эскадренных миноносцев едва не был сорван вследствие того, что командир портового ледокола «Черноморский № 3», назначенного сопровождать дивизион, сбежал с частью команды. Несмотря на» то, что машины и котлы ледокола были неисправны, команда быстро произвела необходимый ремонт, и «Черноморский № 3» обеспечил проводку дивизиона, причем работа его отмечалась как «блестящая и в высшей степени полезная» 241.
Но оставшиеся и а кораблях матросы были сильны духом, обладали высокой революционной сознательностью. Лучшие из них были коммунистами.
Участник перехода третьего отряда инженер-вице-адмирал И. Я. Стеценко в своих воспоминаниях рассказывает, что на» миноносце «Лихой», на котором он» служил, из 65 матросов осталось только 16, в том числе четыре кочегара, два машиниста, один рулевой, а из офицеров, кроме него, были только минный офицер, врач и лекарский помощник. «Командир корабля, — рассказывает И. Я. Стеценко, — лейтенант барон Вреде сбежал. Мне
пришлось остаться за командира и при помощи» оставшейся команды привести миноносец в порядок. В несколько дней были произведены сборы и проверка механизмов. Предстояла! погрузка угля. К ней мы приступили пятого апреля, и через 24 часа угольные ямы моего судна приняли 80 тонн угля. Грузили так: сами подкатывали вагоны к стенке, у которой стояли корабли, и выгружали и откатывали обратно. Грузили все, не разбирая ни чинов, ни рангов» 242.