– Другое дело, – одобрительно кивнул Ямин и столь же легко расправился со своей порцией сорокаградусной отравы. – Все, живем…
– И это радует.
– Что происходит, Евгений? – сразу встрепенулся Федор. – Что, блин, на фиг, такое происходит? Нас же убить пытались!
– Громкость убавь, – попросил я. – Не знаю, что происходит, но кто-то на нас сильно нагретый. Ты уверен, что серебро бесхозное?
– Я ж тебе говорю!
– Никто больше про него не знает?
– Нет.
– Тогда без понятия.
Тут принесли пельмени, и выяснение отношений как-то само собой сошло на нет. Перекусили, выпили компот. Помолчали. Первым не выдержал Федор:
– И что теперь делать?
– Серебро толкнем и на дно заляжем.
– Это понятно, с машиной что делать?
– А что с ней будет? – удивился я и достал из-за пояса жезл «свинцовых ос». Держа его под столом, открутил продолжающий рукоять полупустой цилиндр с зарядами и ввернул на его место новый. – Дорогу она не перегораживает. Угнать тоже не угонят. Пошлешь кого-нибудь забрать потом.
– Тебе легко говорить… – поморщился Федор и вдруг заметил мои манипуляции: – Ты чего это?!
– Так, на всякий случай, – усмехнулся я и спрятал жезл под куртку. – Случаи, сам знаешь, бывают разные…
– Ну ни фига себе, – только и выдохнул Ямин. – По такому случаю надо выпить!
– Мне хватит.
– Да по соточке всего!
– Хватит. Нельзя мне.
– А я выпью. – Федор подозвал разносчицу и заказал сто грамм водки.
– И рассчитайте нас, пожалуйста, – попросил я.
– Ты совсем не злоупотребляешь? – дожидаясь выпивки, спросил Ямин.
– Стараюсь.
В голове приятно шумело, но, к счастью, продолжать пьянку желания не было совершенно. И это просто здорово – никогда остановиться вовремя не умел.
– А чего так? – Федор тоскливо оглядел зал и оживился, заметив направлявшуюся к нашему столу официантку.
– Я ж ясновидящий чуток. – Выпитая водка все же развязала язык, и захотелось поговорить. – В курсе?
– Ну.
– Пьяному слишком трудно дар контролировать. А если до беспамятства напьюсь или, как сейчас, по башке получу, то и вообще туши свет…
– В смысле? – заинтересовался Ямин и даже отставил от себя стакан.
– Информация поступает в прежнем объеме, а обрабатывать ее некому, – усмехнулся я. – Тело начинает реагировать само… самостоятельно. Понимаешь?
– Нет.
Терпения Феди надолго не хватило, и он влил в себя водку.
– А непонятно просто, что подсознание выкинет. Могу человеку по морде съездить, и хорошо, если по делу. Но самое паскудное, потом не помню ничего. Просто провал в памяти образуется, и все.
– У меня такое тоже бывает, – хихикнул захмелевший парень. – Но это постараться надо так надраться!
– У всех бывает, не у всех проходит. – Я достал из кармана бумажник убийцы и высыпал из него на стол бренчавшие там монеты.
– Ты лопатник подрезать успел? – удивился Ямин. – Богатенький Буратино нам попался…
Два червонца – царская десятирублевая монета и ее советский аналог, империал, золотая пятирублевка, серебряный полтинник, шесть тысячных банкнот. И увесистая трехрублевка с соболем.
– Бери себе, только за обед рассчитайся.
Я покрутил меж пальцев пятнадцатирублевую монету, для удобства именуемую в Форте империалом, и кинул ее Федору. Меня сейчас больше интересовало отделение для визиток. Тем более что оно не пустовало. И пусть разрисованные от руки прямоугольные кусочки бумаги на первый взгляд полезной информации не несли, но присмотреться к ним все же стоило.
Сауна «У Тимура». Скидка. В топку.
«Берлога». Кабак. Карточка постоянного посетителя. Не нужна.
Отпечатанная на пишущей машинке визитка адвоката. Неверов Илья Денисович. Первый раз слышу.
А вот уже интересней: «Ювелирный салон «Аленький цветочек». Скупка лома. И, в отличие от остальных, эта бумажка ничуть не обтрепана. Так, а что у нас на обороте? Сегодняшнее число и пометка «8-00»?
Подчеркнуто и восклицательные знаки?!
Ну блин, Алик, ты попал. Конкретно попал.
Только моя «крыша» в этом деле не помощник, а значит, придется разбираться самостоятельно.
– Пошли, – махнул я возвращавшемуся от кассы Федору, сунул визитки обратно в бумажник и направился на выход.
– Ну что, я побежал насчет машины договариваться? – нагнал меня Ямин. – Где встречаемся?
– Не так быстро. – Поднявшись по обледенелым ступенькам на улицу, я дошел до мусорки и избавился от чужого кошелька.
– В смысле?
– Есть у меня нешуточное подозрение, что за всем этим паскудством господин Чемизов стоит, – пояснил я.