Несколько недель назад отец Клея приходил к нам. Его младший сын родился не доношенным. Кожа ребенка была холодной. Мама испробовала все мазь и целебные растения, которые знала, и, наконец, взяла меня с собой, чтобы я попыталась согреть ребёнка своим естественным теплом. Но малыш все равно умер. Я плакала три дня после этого.
— Вы знаете, что это неправда, — прошептала я. — Я пыталась его спасти.
— Огнекровная тварь! — Сказал отец Клея. — Ты навлекла беду на всех нас.
Я покачала головой. — Клей? Это ты привел сюда солдат?
Лицо Клея исказилось, но он не ответил. А просто отвернулся.
Словно по команде, жители деревни отступили, когда солдаты подошли ближе. Через несколько мгновений мы с мамой остались одни, две дрожащие женщины окружённые пылающими факелами.
— Есть способ узнать наверняка, — сказал капитан, держа в руке факел, наслаждаясь происходящим с холодным взглядом. — Огнекровные не горят.
— Мама убегай! — Я толкнул ее в столовую.
Солдаты с факелами в руках окружили меня, шесть или семь, со всех сторон, их жар обжигал моё лицо. Огонь от одного прыгнул на ткань моего платья. Пламя поедало мою одежду и ревело в ушах. Моя кожа стала горячей, но она не горела.
Капитан шагнул вперед, его рука двинулась к мечу, и мама бросилась на него. Ее ногти порезали ему лицо, вытаскивая бусины с кровью, капитан толкнул, её и она упала в снег. Я попыталась помочь ей, но когда подошла, ближе капитан врезал своей ногой мне в грудь. Я упала на землю, задыхаясь от боли, снег шипел и таял от жара моей кожи.
Когда я с трудом поднялась на колени, он почти лениво поднял меч. А затем с отвращением в глазах, он опустил рукоять меча на голову мамы.
Она сползла на землю, как сломанная кукла, ее волосы рассыпались по снегу, тонкими черными линиями, словно нарисованные кусочком древесного угля. Ее длинная, прекрасная шея изогнулась, как увядший цветочный стебель.
Я подползла к ней, взяла за плечи и прижала к себе. Мои руки порхали по ее груди, шее, ища пульс, сильный и устойчивый, как и она сама. Но она лежала неподвижно.
Мир застыл.
Нет. Нет. Нет.
Маленькое робкое пламя в груди вспыхнуло в огромную реку жара, далеко за пределами моего контроля. Мне было все равно. Какой смысл скрывать дар сейчас? Я втянула в себя воздух, пропитанный запахом деревьев и дыма. Ветер, казалось, вращается вокруг меня.
Я выдохнула.
Пламя, покрывающее мое тело, расширялось, извергаясь с ревом рвущимся вперёд. Хаос извивающихся, испуганных людей размылся, я видела лишь силуэты солдат падающих на землю.
Позади меня лежало неподвижное тело моей матери, ее руки дрогнули. Я потянулась к ней, но кто-то схватились меня за плечи. Я брыкалась и размахивала кулаками пытаясь разыскать глубоко внутри ещё хоть чуточку пламени, чтобы отбиться.
Но весь огонь погас, когда солдаты бросили меня в поилку для лошадей, мое тело пробило тонкий слой льда, вода колола мою кожу, как иголки. Грубые деревянные стены прижимались к моим бокам. Грудь разрывалась от холода, и меня тянула к низу. Я ухватилась за край поилки, мои ногти впились в дерево.
Наконец, солдаты вытащили меня из воды, глоток ледяного воздуха обжог мои легкие.
Капитан, наклонился вперед и схватил меня за мокрые волосы. Его лицо было красным, а на щеках образовались волдыри.
- Ты заплатишь за то, что ты сделала со мной и моими людьми. Вся ваша деревня заплати.
Позади него уже пылал огонь, витрины магазинов и дома извергали черные облака дыма. Некоторые из жителей пытались остановить солдат, чьи факелы касались деревянных стен, телег с сеном и груды дров, они смеялись и кричали, как, будто это вечернее развлечение. Их голоса смешивались с воплями тех, кто мог только стоять и смотреть, как их дома сжигают.
Ярость смешалась с паникой, нагревая мою кровь.
— Отличное наказание за то, что вы укрывали Огнекровную, не правд ли? — Сказал капитан, его глаза сверкали.
Все пострадали из-за меня.
— Я убью тебя за то, что ты сделал этой ночью, — прошептала я.
Пламя бросало странные тени на его язвительную ухмылку. — Привяжите ее к лошади. Мы отвезем ее в тюрьму Блэккрик.
— Но, капитан, — сказал солдат. — Ее огонь.
— Выруби ее.
Боль расколола мне затылок. Последнее, что я увидела перед тем, как мой мир рухнул, белая стрела на груди капитана.
Отметка Ледяного Короля.
Глава 2.
Пять месяцев спустя
В неустойчивом ритме, шоркая по полу, сапогами, подошли охранники — это был знак того, что они выпили уже пару кубков. А это могло быть только после захода солнца.