- Не скажи, - возразил ее отец. – Раньше, в двадцатом веке, ледяные скульптуры тоже считались искусством. Люди всерьез этим занимались, устраивали целые фестивали ледяных скульптур, получали призы…
- Да ну? – удивилась девушка. – А ты-то откуда знаешь?
Месье Грасс словно бы смутился и жестом предложил дочери вернуться в дом.
- Я тут немного по Сети пошарил, почитал про твое любимое занятие, - объяснил он, когда они вновь оказались в тепле. Если хочешь, могу тебе дать адреса сайтов, где об этом рассказывается.
- Дай, конечно! – кивнула Даниэль, тщательно скрывая радостное изумление – отец заинтересовался ее творчеством! Заинтересовался настолько, что полез в Интернет искать историю ледяной скульптуры и откопал там такие любопытные факты! А она-то, дурочка, всегда была уверена, что для него все, что она делает, кроме подготовки к институту – это либо вредная блажь, либо, в самом лучшем случае, бесполезное и отнимающее время занятие!
- Но если это было таким серьезным искусством, почему же сейчас никаких фестивалей не проводится? – спросила она.
- Не знаю, - вздохнул Симон. – Как я понял из тех статей, где-то в начале двадцать первого века все эти фестивали и конкурсы просто сошли на нет, сами собой. Возможно, людям действительно стало неинтересно делать такие недолговечные скульптуры. Кстати, нечто подобное произошло и с фигурами из песка – ими тоже очень увлекались, а потом забыли.
- Да, скорее всего, так оно и было, - согласилась Даниэль. – А жаль – думаю, с этой своей кувшинкой я могла бы отхватить какой-нибудь приз. Как ты считаешь?
- С этой кувшинкой ты бы стала победительницей, - уверенно заявил Симон, но девушка в ответ только скептически рассмеялась. Они сели ужинать, поговорили о своих рабочих, учебных и домашних делах и, казалось, совсем забыли о «недолговечной» лилии, однако ближе к ночи, уже собираясь идти спать, месье Грасс вдруг подошел почти вплотную к дочери и взял ее за плечи.
- Даниэль, - произнес он тихо. – Я очень перед тобой виноват. Я забрал тебя из Оттавы в эту глушь, забрал из школы, разлучил с подругами. Тебе пришлось девять лет жить в одиночестве, потому что я не хотел бросать свою работу… Нет, дослушай меня! – остановил он девушку, которая попыталась ему возразить. – Я прекрасно все это понимаю, но вот сегодня, когда я увидел твой цветок, я подумал – может быть, так было нужно? Может, если бы ты осталась в городе, ты не создала бы эту красоту? И значит, я не совсем испортил тебе жизнь, а даже наоборот…
Даниэль закатила глаза. Просто удивительно, до чего эти взрослые любят думать и говорить разные глупости! Неужели отец действительно считает, что если бы после смерти матери он не взял ее к себе на север, она была бы счастлива? Учитывая, что в этом случае ее отправили бы в детдом, где она хорошо, если бы читать и писать нормально научилась, не говоря уже об искусстве!
- Пап, – улыбнулась девушка, опять напуская на себя легкомысленный вид. – У меня к тебе просьба. Чтобы я о том, что ты в чем-то там передо мной виноват, никогда больше не слышала!
Симон хотел сказать что-то еще, но его дочь сурово нахмурилась и, объявив, что ей надо решить еще три задачи, отправилась в свою комнату и уселась за компьютер. Заочная школьная учеба имела немало минусов – так, например, мадмуазель Грасс не у кого было списывать трудные задания – но был у такого обучения и существенный плюс: делать уроки ученица могла тогда, когда ей это было удобно. В том числе и ночью.
Впрочем, сказав, что идет заниматься, Даниэль немного покривила душой: первым делом она полезла не в сетевой учебник, а к себе в дневник – узнать, много ли знакомых уже успели увидеть фотографии ее лилии. Реальность превзошла все ее ожидания: под снимками лежало сорок два восторженных отзыва, причем почти половина посетителей были не ее друзьями, а незнакомыми ей людьми, заглянувшими к ней случайно или по чьей-то рекомендации.
- А папа прав, похоже, я и в самом деле шедевр создала… - бормотала девушка, читая комментарии к фотографиям. – Хоть бы поругал кто, а то ведь зазнаюсь…