Но ругать ее творение никто и не думал. Наоборот, виртуальные друзья искренне восхищались «выращенным» ею цветком и жалели, что не могут увидеть его «в реале». Некоторые писали, что тоже обязательно попробуют сделать что-нибудь красивое изо льда, другие сокрушались, что там, где они живут, ни льда, ни снега не бывает, но почти все признавали, что лилия – это самая лучшая, самая удачная и талантливая работа Даниэли Грасс. А один комментарий и вовсе был жутко пафосным. «Такое произведение искусства не должно растаять! - писал неизвестный ей гость, назвавшийся Альбертом. – Этого нельзя допускать. Такие вещи должны стоять в музеях и вдохновлять художников на новые шедевры».
Прочитав все комментарии, Даниэль быстро набросала общий ответ всем гостям, где поблагодарила их за такую приятную ее сердцу похвалу, а потом, подумав, ответила персонально Альберту: «Я не против, но для этого придется открыть музей на одном из полюсов. Да еще тащить туда эту тяжеленную и хрупкую ледяную глыбу. Пусть уж лучше она так, через фотки, людей вдохновляет!»
Покончив с ответами, она все-таки занялась своей нелюбимой алгеброй и, как всегда, засиделась над уравнениями почти до двух часов ночи. Наконец, все задания были сделаны, причем, скорее всего, даже без ошибок, и Даниэль, зевнув, откинулась на спинку стула.
«Все, теперь – спать!» - сказала она себе, но перед тем, как выключить компьютер, на всякий случай еще раз загрузила свой дневник – не появились ли там новые комментарии?
Новый отзыв был всего один. От Альберта.
«Причем тут полюса? – писал он. – Я не шутил, Вашу лилию действительно надо забрать в музей на Джоанне. А самой Вам – поступать в нашу Художественную академию. Дайте Ваш адрес, я Вам напишу, что для этого нужно».
Даниэль качнулась на стуле и присвистнула. Джоанна… Третья планета звезды Барнада, названная не то именем любимой девушки капитана открывшей ее экспедиции, не то кличкой его не менее любимой собаки – из-за этой легенды, связанной с названием Джоанны, Даниэль ее и запомнила, когда читала учебник по астрономии. И, кажется, эта планета действительно очень холодная, там даже на экваторе температура никогда не поднимается выше нуля. Но земляне все-таки основали там колонию, потому что в покрывающих Джоанну льдах растворено какое-то крайне важное для промышленности вещество – какое, девушка так и не смогла вспомнить. Да это ее в тот момент и не интересовало: главным было другое, то, что там, на «замороженной» планете ее ледяная скульптура и правда могла бы получить вечную жизнь. И многие годы радовать своей красотой местных жителей…
«Да нет, ерунда это все, розыгрыш чей-то, - попыталась отрезвить себя молодая художница. – На космическом корабле каждый грамм багажа стоит кучу денег, какой идиот туда потащит здоровенный кусок льда?! Тем более, что он наверняка разобьется на старте, или на входе в суб-пространство, или при посадке… Бред это все!»
Однако руки Даниэли уже прыгали по клавишам, набирая один из ее электронных адресов.
Следующий день прошел, как обычно. Симон Грасс с утра ушел проверять свои метеорологические приборы и опоздал к обеду почти на час, заставив Даниэль несколько раз выбегать во двор и, нацепив темные очки, внимательно оглядывать сверкающую под солнцем белую равнину – девушка всегда беспокоилась, что у отца сломается снегоход и он замерзнет по дороге домой. Но, в конце концов, Симон вернулся, и его дочь, вздохнув с облегчением, смогла спокойно заняться своими делами – сначала уборкой, а потом очередными уроками. Оказалось, что за последние недели, когда она была занята, в основном, своей скульптурой, в доме накопилось огромное количество разных мелких дел, поэтому освободиться и сесть за компьютер Даниэли удалось только к вечеру.
За день в ее дневнике появилось еще множество хвалебных комментариев, к которым прибавилось и несколько ругательных: кое-кто из ее виртуальных знакомых писал, что тратить время на никому не нужную игру со льдом, который все равно скоро растает – это полная глупость и что лучше бы Даниэль занималась чем-нибудь более серьезным, что могло бы пригодиться ей в будущем. Зато в почтовом ящике, адрес которого она вчера вывесила в своем дневнике, лежало письмо от Альберта.
Он писал, что просмотрел ее дневник и понял, что она заканчивает в этом году школу, а с выбором профессии пока еще не определилась. И это, по словам Альберта, было замечательно, потому что несколько лет назад на Джоанне был создан первый внеземной вуз – Академия художеств, где учились студенты с Земли и из других колоний, и отделение скульптуры, в том числе и ледяной, там тоже было. Поэтому если Даниэль прилетит туда со своей лилией, ее наверняка примут вне конкурса и учиться она тоже сможет бесплатно. «Мисс Грасс, такие таланты, как Вы, не должны оставаться на Земле, где настоящее искусство давно забыто, - приписал Альберт в конце. – Соглашайтесь, и я добьюсь, чтобы Вы смогли улететь на Джоанну ближайшим рейсом». Некоторое время Даниэль неподвижно сидела перед монитором и раз за разом перечитывала письмо, но здоровый скептицизм все же взял над ней верх, и она отправила Альберту довольно сухой ответ, в котором интересовалась, не является ли он президентом колонии на Джоанне, раз, по его словам, ему не составит никакого труда забрать туда никому неизвестную девушку с Земли и устроить ее учиться в академии.