–Пресвятая Афродита…—пробормотал Эзраэль, восхищенно наблюдая за тем, как три армии величайших королей Единоземья сходятся в одну, чинно идя навстречу друг другу к назначенному месту рандеву и размахивая роскошными полковыми знаменами.—Ни один летописец не смог бы и близко описать нечто подобное. Вы можете в это поверить?
–Грядут великие времена, друг мой—сказал Хенгерд, посмотрев на свое воинство. Вновь окинув взглядом прибывшее на выручку объединенное войско, он с явной настороженностью в голосе промолвил:—Но не вижу я короля земель Эльдотурских, защитника святых земель людей—Пендрагона, и мысль эта яро тревожит мою грешную душу. Где он?
–Пендрагон пожертвовал слишком многим для нашей победы,—раздался знакомый мягкий голос позади нагих героев. Обернувшись, Эзраэль и дракон увидели восседавшего на буром черногривом мустанге князя Луминеля.—Лучшие сыны его отечества пали перед натиском армии врага, дав нам шанс подготовиться к столь великой битве. Именно благодаря ему мы все еще можем сражаться.
–Но как же дух нерушимого братства?—возмутился дракон.—Неужели столь великий король отвернулся от нас в решающий момент? От всего Единоземья? От своего собственного народа?
–Разум говорит мне сейчас то же самое,—прискорбно согласился с возмущениями дракона эльфийский князь,—но сердце упрямо твердит, что нужно верить и надеятся. Верить даже тогда, когда начнет казаться, что шансов уж нет и не будет. И именно в тот самый момент, когда можно сказать: "Вот он—конец!"—произойдет великое чудо, и боги одарят нас милостью. Я уверен, что Пендрагон не оставит нас и придет на помощь.
–Конечно,—согласился дракон.—Он обязательно придет.
К тому времени, когда диалог четырех собеседников начал стремительно разгораться, к опушке Лориэльского леса подоспели силы трех королей. Выстроив войска по обоим флангам эльфийской армии, Грышнак и Ультер спешились и, громыхая тяжелыми доспехами, подошли к стоявшим перед пестревшими разноцветными штандартами батальонами главных сил всего свободного Единоземья.
–Для нас честь вновь биться вместе с тобой, Хранитель Добра,—сказал Грышнак, убрав за спину свой острый топор.—Мой топор жаждет крови! Сегодня мы окончательно разгромим этих выродков, и ноги их больше не будет на этой земле!
–Мушкеты и ядра моих воинов выпотрошат у них все кишки!—воскликнул Ультер, показав свой большой шестизарядный пороховой пистолет.—Мы погоним их далеко за Эльдотур, чтобы ноги их не было на этой земле!
–Смотрите!—вдруг воскликнул Эзраэль, схватившись за рукоятку меча и показав перстом на горизонт.—Они здесь!
Как только пристальный взор отважной пятерки упал на почерневший меридиан, по спинам наших героев пробежал обжигающий ледяным холодом пот: несколько минут назад пестревший яркими красками горизонт постепенно исчезал в непроглядной черной вязкой массе колоссальной вражеской армии. Сквозь бесконечные ряды копий и алебард ощетинившееся длинными щитами пехоты просматривались очертания тяжело-бронированных всадников, в чьих одетых в толстые кожаные перчатки руках блестели массивные шипастые дубины. Позади арбалетчиков и лучников, перевозимые мулами, медленно тащились тяжелые катапульты, несшие в своих железных "ложках" смертоносные снаряды. Сверху летели вереницы стай зубастых гаргулий, размахивавших своими рваными, дырявыми крыльями и нагнетавших животный страх у доблестных защитников Лориэля. Казалось, гигантскому воинству не было конца—из-за холмов появлялись все новые и новые полки черной армии Тейноруса, ведомой его верными подопечными. Завидев вдали колышущиеся черные знамена с рисунком красного посоха, военачальники армий приказали своим дружинам строится лицом к наступающей армии. Дрогнули полки, заржали лошади, заревели бизоны, загромыхали железом танки, огласила тяжелая поступь великой армии добра беззвучные окрестности Лориэльских лесов—огромное воинство двинулось на указанные позиции. Кавалерия орков и эльфов и паровые танки гномов встали по обе стороны от выставившей вперед пики и копья пехоты эльфийской и орочьей армии. За ними расположились лучники эльфов и мушкетеры гномов, взявших наизготовку свои ружья. Впереди них встали отважные воины-големы Хенгерда. После того, как оба громадных воинства заняли позиции, на Кельтерийские равнины опустилась гробовая тишина—только ржание лошадей и рев паровых двигателей оглашали окутанные безмолвием окрестности Лориэля. Но, как оказалось, выставленная Тейнорусом армия была лишь малой частью того, что приготовил для доблестных защитников Единоземья темный маг: неожиданно для всего воинства света земля позади порядков пехоты вражеского войска начала раскалываться и трескаться, словно хрупкая детская мозаика, и через секунду из образовавшихся в почерневшей земле пышущих жаром Тартара щелей начали выползать объятые ярким красным пламенем существа, напоминавшие огромных, не имевших ни куска плоти скелетов, в костлявых руках которых пылали гигантские затупленные палицы, выжигавшие неописуемой красоты зеленоволосые поля. Это были те самые титаны Кроноса, которых когда-то, давным давно, Зевс согнал в пылающие бездны Тартара. Их могучая плоть уж сгорела давно в пекле Тартарском, их глаза горели не человеческой отвагой, но всепожирающим гневом и ненавистью к презренным беспризорникам громовержца-Зевса, их ужасающий вид пробирал до кончиков костей, ввергая даже самых опытных вояк в состояние полнейшего оцепенения. Это видели все военачальники, это видел Эзраэль, это видел и дракон. Всеми фибрами своей души он чувствовал, что каждому из отважных солдат, вставших на поле боя в этот судьбоносный день, нужна поддержка, нужна надежда, нужна непоколебимая уверенность в том, что исход этой битвы сложится в пользу великих сил добра, уверенность в том, что завтрашний рассвет ознаменует становление новой, великой эры процветания и вечного мира. Наш чешуйчатый герой был уверен в том, что он нужен солдатам, он нужен тем отважным воинам, чьи закаленные верой в победу и отвагой души нуждаются в том, кто поведет их в последний бой с мыслями о том, что на той земле, где пролилась багряная кровь их изувеченных тел, их сыны и внуки воздвигнут новые, еще более великие города, чем прежде, что в тех местах, где склонились их головы, где души их ушли на вечный покой, заблестят яркие зеленые равнины, что придя в эти места, где уж не будет ни костей, ни пик, а мечи покроются травой, сыновья будут вспоминать о павших, как о великих героях прошлого, принявших вызов силам зла. С этими мыслями, захватившими его разум, дракон не спеша вышел из стройных рядов и, лишь на мгновение метнув взор на почерневший горизонт, обратился к многочисленному войску объединенных королевств:
–Защитники Единоземья! Солдаты… Короли… Друзья… Когда-то давно, в те века, что кровью братской залиты до краев, вы не могли терпеть друг друга, клялись стереть друг друга с лица земли. Я счастлив, что те времена остались в прошлом. Еще никогда столь огромное войско, всенародное воинство, коим окрестят его летописцы грядущего, объединенное общей целью, не собиралось на поле брани, чтобы послужить великой цели! Но еще никогда наш враг не был столь силен, столь опасен и столь безжалостен. Когда-то каждый из вас поклялся защищать, оберегать и любить своих детей, своих жен, свои дома, свои Родины. И не было ни капли лжи и фальши в ваших словах, когда клялись вы грудью стоять за ваши дома, за ваши семьи в трудный час до последней капли крови, до последнего вздоха, до последнего стука ваших отважных сердец. И не было ни единой смертной души, посмевшей усомниться в искренности ваших слов, так как сам Зевс принимал эту клятву верности. И вот, друзья,—пришло то время! Пришел тот самый час, когда нам нужно исполнить обещанное. Враг силен, враг кровожаден и опасен, его силы огромны, его мечи остры, а стрелы стремительны… Но не в силе мышц и не в остроте палиц измеряется сила—нет! Пусть думают так наши враги, опьяненные легкой победой! Сила ваша—в праведности, в духе вашем, в отваге и доблести, в непоколебимой вере в победу! Бейтесь до конца—колите, рубите, грызите, душите, пока не настигнет вас последняя стрела старой карги-войны. Плечом к плечу встаньте, вместе громите врага! В единстве сила, в братстве нерушимом! И пусть запомнят наши враги, убегая с поля боя, что надежда и вера не умирают никогда! Воины, я спрашиваю вас,—готовы ли вы навсегда изгнать врагам ваших земель, чтоб не появлялся он более в ваших домах?