— Эмм, можно спросить? Элендил, кто это такой?
Элендил повернулся к своему другу. Улыбнувшись, он сказал:
— Ах да! Совсем забыл вас представить. Мируэль-Хранитель Добра, Хранитель Добра-Мируэль. Познакомьтесь!
— Так это правда! — с неописуемым восторгом сказал Мируэль. — То, о чем рассказывал мой отец, было правдой! Ты существуешь!
— Да, друг мой, — спокойно сказал дракон, подойдя к Мируэлю. — Я действительно существую. У меня есть один небольшой вопрос к вам обоим: зачем вы сунулись в горы в сезон лавин? И зачем было так громко кричать? В горах это может быть опасно.
— Понимаешь, — сказал Элендил. — У меня тут один шибко сентиментальный попался-покричать любит.
С этими словами он недовольно посмотрел на Мируэля. Тот стыдливо отвел взгляд в сторону.
— Да уж, — сказал дракон. — Главное, что все целы. А вы зачем на Ротодор полезли?
— Поспорил с одним типом, — виновато сказал Мируэль. — Он сказал, что я никчемный слабак и ни на что не способен. Сказал, что все мои предки были не лучше. Вот я и…
— Эх ты, тетеря, — с доброй усмешкой сказал дракон. — Да будет тебе известно, что твои предки: дед, отец, спасали мир и сделали для этого мира больше, чем эти хвастуны из бараков.
— Элендил, это правда?
— Еще бы это не было правдой, — сказал Элендил. — Хранитель Добра не даст соврать.
— Так значит мои предки были героями?
— Именно так! — сказал дракон. — Так что впредь, когда будешь говорить с кем-то, помни чей ты потомок! Понял?
— Но они ведь сильнее меня, — с досадой сказал Мируэль. — Я не смогу доказать обратное.
— Запомни, Мируэль, — сказал дракон, присев на одном уровне с глазами собеседника. — Тот факт, как сложен ты сам, меркнет перед тем, насколько крепко сложен твой дух. И один из факторов крепкости твоего духа состоит в том, насколько ты знаешь и почитаешь предков своих и историю народа твоего.
— И зачем это делать-это же все прошедшее, а мы живем сейчас, этим днем?
— Пойми одну очень важную вещь, друг: только делая выводы из прошлого можно построить счастливое будущее, — сказал дракон и заметил, что Мируэль уставшим взглядом смотрит на него. — Ладно, не буду больше читать нравоучения. Вы, наверное, замерзли, домой хотите?
— Да, — дрожащим от холода голосом ответил Элендил.
— Ну что ж, хорошо, — сказал дракон, присев на корточки и расправив крылья. — Садитесь-довезу.
— Ого! — воскликнул Мируэль, словно пятилетний ребенок. — Ты и вправду нас прокатишь?
— А от чего ж нет-то? — ухмыльнулся дракон. — Да и по вашим глазам видно, что вы устали. Залезайте!
Оба пожав плечами, кинулись к дракону. Усевшись между крыльями, они приготовились к полету. Дракон, повернув голову к ним, спросил:
— Держитесь?
— Да, — ответил Мируэль, сосредоточившись на предстоящем полете. Элендил молча кивнул головой.
— Тогда полетели! — сказал дракон и медленно поднялся в воздух, поднимая крылья то вверх, то вниз. Он взлетал такой скоростью, что его «пассажиры» еле могли удержаться на его пластинчатом панцире. Почувствовав, что ветер толкает его назад, Мируэль прижался всем телом к спине дракона, чтобы снизить сопротивление воздуха. Элендил же, не успев этого сделать, что есть силы держался за пластины его панциря и громко кричал от страха сорваться. По прошествии времени, когда дракон достиг края облаков, он выровнялся и продолжил полет равномерно, неспеша делая взмахи крыльями. Когда наши герои оправились от шока, они наконец могли осознать то, что с ними происходило. Это было самое великолепное зрелище, которое когда-либо видел Мируэль: они летели прямо над пушистыми лазурными облаками, лишь едва касаясь облачного ковра; солнце тускло освещало облачную перину, придавая ей поражающий воображение красно-розовый оттенок; маленькие кудрявые тучки принимали самые разные формы, некоторые казались ему сказочными зверями, доселе не открытые еще человеком. Видя все это, он чувствовал себя словно в детской сказке: такой прекрасной, такой яркой, такой беззаботной. Увидя изумленное выражение лица Мируэля, дракон сказал:
— Такое же лицо было у твоего отца, когда он в первый раз поднялся в небо. Прекрасный был момент!
— Да, он мне об этом рассказывал, — сказал Мируэль, восхищенно оглядываясь по сторонам. — Правда он говорил, что там было невозможно дышать, поэтому он летел с какой-то гномовской штукой, с помощью которой он мог там находится.
— Это верно, — сказал дракон. — Тогда мы летели значительно выше. Я не стал подниматься выше этой поверхности: не хотелось бы вас обоих ловить потом, уж извините. Может как-нибудь потом, когда глубоныр будет… Вам нравится?