Лета пока ничего не увидела, смотря на жителей Йорунгала. Люди как люди. Такие же, как в княжествах, разве что крепче, бледнее и волосатее. И множество упырей не было им в диковинку.
Родерик повёл повозку по центральной улице. Дома в Йорунгале были похожи на строения в Старолесье — тёмные срубы и избы, только больше. Но почти все они были из дерева, и лишь некоторые из них являлись двух— или трёхэтажными домами, не выделявшимися ничем, кроме отсутствия окон.
— Что это за дома?
— Отделения банков крови.
— Кернун великий…
Родерик задвинул край рукояти секиры обратно под одеяло, под которым были ещё скрыты меч и два кинжала Леты. Носить оружие северянам запрещалось.
— Из Флярдхейма везут кровь до самых дальних городов. В этих зданиях её берут и замораживают. Окон нет для того, чтобы солнечный свет не проникал внутрь и не портил «пищу». Каждый северянин обязан являться в банк раз в месяц.
— А дети?
— Раз в три месяца. Даже младенцы.
— Это… Ужасно.
— Ты знала, что раньше свободные люди, то есть по мэнке бонд, владели трэллами, рабами? Это право вампиры отменили, и теперь трэллами считаются те, из кого сехлины напрямую пьют кровь, а также те, кто прислуживает им. Только челядь императрицы насчитывает около сотни северян, включая её личных доноров, стольников, служанок, портных и так далее. Свободные люди, — с ядом в голосе подчеркнул Родерик, — сдают кровь в банк. Но я думаю, что трэллами можно считать нас всех.
— Ты владеешь мэнке? — спросила Лета.
— Да. Я выучил его быстро. Потому что Сыны Молний пишут на нём послания, иногда общаются между собой и называют некоторые вещи словами родного языка. Сехлины не знают мэнке, они даже не удосужились его выучить. Они думают, что хватило того, что они его упразднили. Впрочем, хорошо, что и на своём кровопийском они не заставляют нас говорить.
Лета издала смешок.
«Кровопийский, — подумала она. — Интересно, на что он похож?»
— Так… Вы говорите на всеобщем?
— Да. Империя решила, что так будет проще. Мы знали его, они знали его… Но в глубинке всё равно используют мэнке, а во дворцах вампиров — их язык.
Они обогнули большую площадь со скульптурой по центру, изображавшей человека с короткой бородой, одетого, очевидно, в звериную шкуру и с чем-то вроде короны в форме солнца на голове. Он смотрел в сторону, держа одну руку возле груди, а другую — на голове каменного кабана. Статуя была выполнена очень примитивно, будто её вырезали нехотя. У её подножья горели свечи и стояли деревянные кубки, наполненные до краёв водой и, как показалось Лете, вином.
— Кто это?
— Фрейр, бог природы, посылающий северянам солнечный свет и богатый урожай.
— Разве северянам разрешают поклоняться своим богам?
— Угу. Настоящая отдушина для многих. Накинь капюшон. Твои глаза слишком приметны.
Лета послушно надвинула капюшон на голову.
У статуи Фрейра расположилось несколько упырей. Они молча стояли толпой, иногда переглядываясь, но чаще всего провожая взглядом прохожих.
— Вампиры ходят под солнцем, — заключила Лета с толикой удивления.
— И сехлины, и упыри. Ты заметила, да?
— Но почему? У молодых должны быть сильные ожоги, не говоря уже о старых, которые просто сгорают до пепла.
— Императрица Тишлали владеет чёрной магией. Давным давно, через кровавый риутал жертвоприношения, она подарила себе и своему народу неуязвимость от солнца.
— Колдовство? Нет ни одного такого заклинания, позволяющего вампиру не гореть на солнце. Замедлить этот процесс — да, но не навсегда.
— Я не говорил о колдовстве. Я говорил о магии, которую Тишлали притащила с собой в наши земли… Это… Хм… — Родерик нахмурился. — В общем, она очень древняя. Императрицу кто-то обучил этому, но кто и когда — неизвестно. Возможно, эта же магия и породила сехлинов…
— Невероятно.
— Так и есть. Она одаряет этой способностью и упырей. И как раз этот вопрос пытаются решить Сыны Молний.
Они миновали площадь и въехали на узкую улицу, где телега едва помещалась между длинными домами. Родерик петлял и петлял, постоянно сворачивая, пока наконец они не оказались в каком-то тёмном закоулке. Навстречу им ехал всадник на чёрном коне, облачённый в роскошные одежды красных тонов. Под тёмным плащом виднелся богато расшитый дублет, а волосы его были гладко причесаны и уложены набок. Его кожа была бледной, но отливала бронзой.
Лета пересеклась с ним взглядом. Она долго ещё не могла забыть эти странные и страшные глаза — его зрачки были не чёрного, а тёмно-красного, почти как вино, цвета.