Несколькими годами ранее Гертруда Белл ездила в местность, расположенную к югу от Хардина, чтобы посетить руины в городе Балбеке. Там она поселилась у женщины по имени Курунфулех — что означает «цветок гвоздики» — ее муж «отправился попытать счастье в Америке». И она тоже хотела поехать вслед за ним. Белл несколько часов проговорил с ней, ее сыном и дочерью, и их родственниками, зашедшими в гости поиграть на лютне. Исламское большинство населения Балбека было известно благодаря своему «фанатизму и невежеству». Белл рассказывала, что, когда они услышали о победах Японии над Россией в войне 1905 года, они стали грозить кулаками своим соседям-христианам со словами: «Христиане терпят поражение! Смотрите, скоро мы тоже выкинем вас отсюда и захватим ваше имущество». Белл спросила у женщины, почему та не хочет вернуться в свою родную деревню, где она будет в безопасности. «О, леди, — ответила Курунфулех, — я не вынесу этого. Там людям нечем заняться, они могут только следить за своими соседями, и если вы наденете новую юбку, вся деревня будет перешептываться и обсуждать этот факт». Жизнь в Ливане доставляла слишком много неудобств. Белл рассказала, что все христиане, живущие в высокогорье, если удавалось собрать денег на поездку, уезжали в Соединенные Штаты: «Практически невозможно найти работу и выращивать зерно, шелковицы и виноградники… Ливанская провинция — это замкнутое пространство, там нет собственного порта, и отсутствует торговля».
Почти все двадцать путешественников, следовавших из Хардина, направлялись в Уилкс-Барре, город, окруженный угольными шахтами, где добывали антрацитовый уголь, и поэтому получивший вводящее в заблуждение прозвище «Бриллиантовый город». Мы знаем имена этих людей, но мало знаем о них самих.
Они сели на борт в Шербуре, проехав до этого через Бейрут и Марсель. Почти все, за исключением сапожника Гериоса Юсефа, направляющегося в Янгстаун, указали, что являются крестьянами или рабочими. У двадцатисемилетнего сельскохозяйственного рабочего Борака Ханна (также известного под именем Ханна Асси Борах) в Уилкс-Барре жили родственники, но он направлялся к человеку по имени Хасси в Порт-Гурон, Мичиган. Через несколько месяцев, в июле, он женился на его дочери, устроился на работу на фабрику и стал владельцем фруктовых лавок в Марлетте и Порт Гуроне, свои дни он закончил владельцем таверны в Порт Гуроне. Около дюжины пассажиров третьего класса ехали из Кфар-Мишки, христианского поселения в ливанской нижней Долине Бекаа, все они в основном направлялись в Оттаву. Исключение составлял восемнадцатилетний рабочий Булос Ханна, желающий поступить на работу на один из сталелитейных заводов города Янгстауна. Сорокапятилетняя Мариона Асааф пять лет назад уехала в Оттаву, где сначала работала уличной торговкой, а затем продавала овощи в магазине. Она вернулась в Кфар-Мишки, чтобы навестить своих двоих оставленных дома сыновей. Теперь она возвращалась из Ливана в Оттаву через Шербург вместе со своим двоюродным братом и племянником. Путешественники из Кфар-Мишки три дня ехали верхом до Бейрута, родственники провожали их пешком в течение первых нескольких часов пути, они не могли себе позволить добраться до Бейрута на поезде. «Нет смысла что-то скрывать о своих собственных планах, — сообщил один английский священник, недавно отправившийся в путешествие и обнаруживший, что многие из его попутчиков могут объясняться на ломаном французском. — Джентльмен слева от вас — торговец, и перед тем, как начать общаться с вами, он определит точную цену, которую вы заплатили за ваш Кодак, ваш барометр, часы, цепь, шляпу и ботинки. Пожилой и немного костлявый человек, сидящий напротив, на котором плохо сидит черная бархатная жилетка с огромными пуговицами, одержим Желанием узнать ваше имя, имя вашего друга, ваш адрес и какую религию вы исповедуете… О себе он сообщает всего лишь один факт — определенно очень значимый — что он ездил в Манчестер и нашел его очень милым».