Спекуляции в мире воротил большого бизнеса находились на расстоянии целого мира от беспроводной станции Маркони, расположенной на «Титанике» над каютами офицеров на шлюпочной палубе. Она располагалась в трех каютах: в первой находился приемник, рабочий стол и механизм управления; во второй — передающий аппарат; а в третьей — спальные места. Два сотрудника телеграфа Маркони Джон Филлипс и Гарольд Брайд работали, сменяя друг друга каждые шесть часов. Джон Филлипс родился в 1887 году в Фарнкомбе, в графстве Суррей. Его родителям принадлежал магазинчик, торгующий тканями. Он стал работать телеграфистом на почте в Годалминге, а спустя три года в 1906 году начал обучение в училище Маркони в Ливерпуле. Там он провел шесть месяцев, получая знания в области электричества, магнетизма, телеграфии, теорию и практику о беспроводных аппаратах, узнал положения Радиотелеграфной Конвенции и обучился навыкам ремонта. Затем он поступил на работу на лайнеры «Лузитания» и «Мавритания». В 1908 году он работал на станции Маркони в Клифдене, обеспечивающей трансатлантическую беспроводную связь. В 1911 году он начал свою карьеру в «Уайт Стар», работая на ее лайнере «Адриатик», а в 1912 году получил продвижение по службе, и его назначили старшим оператором беспроводной связи на «Титанике». Хотя ему исполнилось всего лишь двадцать пять лет, он был одним из наиболее опытных операторов в мире. Станция, установленная на «Титанике», была одной из самых мощных из всех существовавших на тот момент станций. Его двадцатидвухлетний помощник Гарольд Брайд родился в Бромли, в графстве Кент. Так же как и Филлипс, он начал свою карьеру телеграфистом на почте, а затем учился в училище Маркони.
Филлипс и Брайд были сотрудниками компании Маркони. а не «Уайт Стар». Они зарабатывали прибыль своей компании, отправляя сообщения пассажиров (стоимостью 121/2 шиллинга или 3 доллара за десять слов: и 9 пенсов или 35 центов за слово), а не навигационные сообщения между судами. Они были завалены работой. Некоторые сообщения носили деловой характер — миллионеры контролировали свой бизнес или продавали или покупали акции. Многие же сообщения были светского характера — гордость от того, что они находятся на борту крупнейшего в мире лайнера, переполняла пассажиров и заставляла посылать жизнерадостные, тривиальные сообщения, в которых они хвастались своими повседневными делами или же договаривались о том, чтобы их встретили. Аппарат не работал из-за неисправности в пятницу вечером и субботу утром, в результате чего у радистов накопилось большое количество неотправленных сообщений и им пришлось работать на износ, чтобы разгрести всю работу. К воскресенью они полностью вымотались. Компания Маркони ставила условие, что навигационные сообщения должны иметь приоритет над личными сообщениями, но Филлипс необдуманно отнесся к доставке навигационных сообщений на капитанский мостик, включая предупреждение об айсберге, пришедшее в последнее воскресенье.
Однако маловероятно, чтобы что-то заставило Смита уменьшить скорость при прохождении зон, где возможно появление айсбергов. Капитаны североатлантических лайнеров придерживались запланированного времени следования вне зависимости от погодных условий, частично это происходило потому, что на борту они везли почту, которую необходимо было доставить в кратчайшие сроки. На полной скорости они продвигались сквозь бушующее море, минуя айсберги. И использовали предупреждения, пришедшие по беспроводному телеграфу скорее как напоминание быть бдительными, а не как причину для снижения скорости. Ни одному корабельному офицеру и в голову бы не пришло менять скорость лайнера без разрешения капитана. Они доверяли своему опыту и верили, что быстрая реакция предотвратит любые несчастные случаи. Столкновения с айсбергами не считались неизбежно фатальными. В 1907 году лайнер «Кронпринц Вильгельм» пришел в порт назначения без какого-либо риска для жизни после столкновения с айсбергом, в результате которого на носу образовалась вмятина. В пятницу 12 апреля на закате «Титаник» получил радиограмму с корабля «Ла Турень», сообщающую о появлении айсбергов в Северной Атлантике. В воскресенье утром «Титаник» получил радиограмму от лайнера «Карония» компании «Кунард» и датского лайнера «Ноордам оф бергс» о приближающихся обломках айсберга и ледяном поле. После полудня поступили предупреждения от лайнера компании «Уайт Стар» «Балтик» и немецкого лайнера «Америка». В 17.45 капитан Смит изменил курс следования судна на юго-запад; офицеры на капитанском мостике полагали, что это было сделано для того, чтобы избежать встречи с ледяным полем. Но он не уменьшил скорость. В то время в правила доблестных моряков не входили подобные действия. Капитаны и их офицеры — все прошедшие школу мореплавания под парусами — полагали, что корабль может обойти любое препятствие, встретившееся ему на пути. Таким образом, лайнер продвигался на своей скорости в направлении громыхающей, неровной, твердой как камень глыбы льда. В тот же вечер в 19.30 было перехвачено сообщение от корабля «Калифорниан» (Californian) компании «Лейланд Лайн» (Leyland line), в котором говорилось, что на расстоянии 50 миль от «Титаника» обнаружены три больших айсберга. Примерно через два часа пароход «Месаба» (Mesaba) в 21.40 прислал радиограмму с сообщением о появлении массы плавучего льда и больших айсбергов. Когда поступило это предупреждение, Брайд пытался заснуть, а Филлипс был слишком занят, отсылая сообщения пассажиров в Кейп Рейс, и положил эту радиограмму под ворох бумаги на своем письменном столе. Его так и не доставили на капитанский мостик: координаты, предоставленные пароходом «Месаба», при нанесении на карту показали бы, что «Титаник» находился в середине опасной с точки зрения айсбергов зоны.