Все остальные казались ему как на ладони… и манипулировать ими было легко. С достойным “соперником” в этом плане за все шесть с половиной лет учёбы Скорпиус так и не столкнулся. Находились те, с кем было приятно и даже почти забавно спорить, кого хотелось разгадать… но в целом жизнь его здесь была довольно скучной. Не спасало и то, что профессора в преддверии экзаменов стали задавать совсем уж немыслимое количество домашних заданий. Что ему, Скорпиусу, до этого — он не был членом ни одного клуба, в квиддич не играл, в Хогсмид особо ходить не любил и ни с кем не встречался. Разве что, старостой его всё-таки назначили, но вот тут он как раз не имел ничего против — это было почётно, давало кое-какие привилегии, да и мозги загружать было нелишне, чтобы развиваться и не деградировать, как большинство его сокурсников. Но в последнее время даже сидеть с книгами становилось до ужаса скучно. Раньше он за собой такого не замечал, любое полезное времяпрепровождение автоматически воспринималось как приятное, — и теперь то, что ему вдруг захотелось развлечений, настораживало и даже слегка выбивало из колеи. А если об этом узнает отец — не избежать Скорпиусу наказания. Отвлекаться не получалось и, что хуже всего, какая-то часть сознания Малфоя находила странное удовольствие от того, что сам он недоволен. Как будто ему вечно нужно было стремиться к чему-то недосягаемому.
Наверное, это был пресловутый переходный возраст. Запоздалый, надо сказать — обычно все переболевают им лет в шестнадцать. До недавнего времени Скорпиус вообще был почти уверен, что ему буйные перепады настроений, всплеск гормонов и резкая перемена в характере попросту не грозят, а потому то, что с ним творилось, серьезно напрягало.
Он встрепенулся, раздражённо тряхнув головой, и, даже не глядя на часы, безошибочно определил, что с момента первой побудки Поттера прошла примерно четверть часа, а значит, пора снова его потормошить. Машинально отметив, что вместо чтения учебника он снова думал о совершенно неважной ерунде, Скорпиус поджал губы, поднялся на ноги и отдёрнул полог поттеровской кровати. Альбус заворчал, переворачиваясь на бок и натягивая одеяло на голову, явно прячась от света.
— Подъём, Ал, — ровно позвал Скорпиус, отрешенно думая, как отвратительно работают биологические часы у этого засони. Собственно, как и у большинства людей. У самого-то Малфоя с этим не было ни малейших проблем — внутри него словно находился настоящий будильник, позволяющий жить ему в полном соответствии с любым расписанием.
“Интересно, можно превратить самого себя в часы, если они вполне похожи на меня?” — мимолётно подумал Скорпиус, потыкав Альбуса в спину.
— Ай!
— Ты уже не спишь, — произнёс Малфой деланно-шутливым тоном, готовясь вымученно улыбнуться. Поттер был тем ещё чудиком и по утрам нуждался во всеобщем хорошем настроении. Может, его в детстве покусал энергетический вампир?
Скорпиус тихо фыркнул, удивляясь самому себе. Энергетических вампиров, конечно, не существовало, да и Альбус явно не выкачивал энергию из окружающих, а просто хотел видеть вокруг себя счастливые лица. Интересно, каково будет девушке, которой придется с ним жить? Постоянно улыбаться по утрам, заряжая Поттера позитивом на весь день…
Отстранённо отметив, что сегодня утром он непозволительно сентиментальный, Скорпиус настойчиво побарабанил пальцами по подоконнику. Альбус из-под одеяла простонал что-то очень похожее на “встаю, встаю” и, наконец, сел в кровати, запуская пальцы в растрёпанную шевелюру. Скорпиус на автомате пригладил свои идеально уложенные волосы и сообщил:
— У тебя десять минут.
Альбус обречённо откинулся обратно на подушку.
— Сегодня выходной! И завтра тоже. Можно поваляться подольше.
— И сбить весь режим, — согласно кивнул Скорпиус, — и не спать всю ночь. И не делать уроки, а пойти гулять в Хогсмид и напиться. И вообще — решить, что можно бросить учёбу, не закончив седьмой курс. Про восьмой я вообще молчу — он же самый важный, университетский! Идеальный план.
Альбус возмущённо сверкнул глазами.
— Зануда, — он неловко сел и потянулся, так что позвоночник хрустнул. Скорпиус едва заметно поморщился.
— Доброе утро, — пересиливая себя, миролюбиво пожелал он, возвращаясь к книге.
В мозгу неприятно зудела мысль — этот совершенно дурацкий “идеальный план” вдруг показался привлекательным.
*
В Большом зале было мало народу — как обычно утром субботы — и почти все зевали. Скорпиусу, который нет-нет да оглядывал это сонное царство, только и оставалось скрипеть зубами. Окружающие словно сговорились действовать ему на нервы, заражая своей сонливостью и медлительностью, и даже облака на зачарованном потолке летели гораздо ленивее обычного. Преподаватели негромко переговаривались, не обращая внимания на убаюкивающую тишину, и никто, казалось, не собирался просыпаться. Скорпиуса это медленно выводило из себя — вроде бы сущая ерунда, но ему почему-то хотелось встряхнуть всех. Останавливало только осознание, что от крика “Хватит зевать, идите заниматься” настроение окружающих, скорее всего, наоборот, упадет.
Иногда он даже самому себе казался слишком занудным, хотя это быстро проходило.
Впрочем, на этот раз его желание всколыхнуть это сонное болото неожиданно сбылось, и поспособствовал этому никто иной, как вошедший в зал Джеймс Поттер: идиот зазевался, не перешагнул порог и растянулся прямо у дверей. По залу прокатились редкие смешки (этого Поттера в Хогвартсе не особо жаловали, хотя его братьев и сестер очень даже любили), быстро переросшие в лёгкий гам. Скорпиус усмехнулся, глядя, как Поттер поднимается, отряхивая колени, и обводит помещение взглядом, очевидно, высматривая свою мелкую Лили.
— Рассеянность у вас в крови, — обернулся он к медленно жующему Альбусу. Тот кивнул с отсутствующим видом, оглядывая кусок пирога в своей руке, и только после этого “включился”:
— Что?
Скорпиус кивнул самому себе, словно его наблюдение нуждалось в дополнительных доказательствах.
— Да так, мысли вслух. Не обращай внимания.
— Ты не можешь мыслить вслух, ты для этого слишком контролируешь себя, — пробормотал Альбус, снова утыкаясь взглядом в пустоту. Скорпиус, закатив глаза, потянулся к стакану с тыквенным соком. Домовые эльфы, очевидно, так и не удосужились познакомиться с кофе, и добыть его на территории Хогвартса было крайне проблематично. Кофеин Малфою, конечно, был не нужен, но сок и вода уже давным-давно приелись.
— Ты всё ещё дуешься, что я тебя разбудил? — Скорпиус вопросительно приподнял бровь, и Альбус недовольно скосил на него глаза.
— Между прочим, в нашей семье я считаюсь ранней пташкой, — заявил он, выпрямившись.
— Потрясающе! — Скорпиус подавил желание рассмеяться. Да что это сегодня с ним, в самом деле? За одно только утро эмоций — на неделю.
— Что? — протянул Поттер, не взглянув на него, но явно расслышав полусмешок. Повернул голову… и буквально опешил.
Скорпиус посмотрел на него с подозрением.
— Ты смеёшься? — ошалело выдал Альбус. — Ух ты. Ты и вправду умеешь смеяться.
Скорпиус застыл, не зная, как реагировать на такое замечание. Стало обидно (что, неужели он раньше никогда не смеялся? Вообще никогда?) и почему-то ещё смешнее.
Определённо, это самый ненормальный день на его памяти. Что бы могло этому поспособствовать, интересно? Может быть, то, что произошло накануне? С этим отбросом общества Поттером-старшим. Не то, чтобы Скорпиус придавал какое-то значение этому инциденту, но…